style="font-size:15px;"> Вчера я напился, завел друга и влюбился, а уже сегодня мне плохо, идет дождь и надо ехать в аэропорт. Я заказал пиццу, салат, немного перекусил, отправил еще порядка пятидесяти сообщений Ане, чувствуя себя виноватым, и немного вздремнул. Около пяти вечера я вызвал такси, надел легкий костюм с V-образной майкой, – хотел показать, что гость птица важная, но видали и покруче, и поехал в Домодедово.
Самолет пришел точно по времени, в половине восьмого, за стойкой регистрации мы встретились с Петровичем, как его называли у нас в конторе, и пожали друг другу руки.
– Ну, как на новом месте? – спросил он. – Судя по отчетам, справляешься. Молодец! – поприветствовал меня Маслов.
– Добрый вечер, стараемся, Борис Петрович, – ответил я. Я подумал: неужели он и во время полета думал о работе?
Не мог, например, спросить, как я доехал или какая погода в Москве сейчас? Вечно все играют в серьезных пузатых дядек, с невероятным, как им кажется, чувством юмора.
– Я к себе поеду, но с тебя ресторан, – заявил Петрович, обладатель огромной квартиры в центре, в которой он проводил от силы дней десять в году. – Проголодался я, да и назначение твое мы так и не отметили. Шевцов, хорошо выглядишь, парень, – выдавил из себя Петрович, пытаясь расположить меня для дружеской беседы.
– Вы же знаете, я спортом занимаюсь и…
– Знаю я, каким спортом вы в вашем возрасте занимаетесь, – перебил меня этот неуклюжий толстяк и размашисто, как гром, рассмеялся. – Бег по койкам, – сквозь смех вставил он, – с препятствиями, – закончил миниатюру этот раскрасневшийся, как арбуз, довольный собой идиот.
Мы взяли такси, погрузили багаж и поехали домой к Петровичу – положить вещи – и оттуда прямиком в ресторан. Около десяти часов мы уже сидели в Goodman’е на Комсомольском проспекте. Почему Маслов обожал это заведение, нахваливая местное мясо, я понятия не имею до сих пор.
– Парень, таких мясных блюд больше нигде нет, ты же знаешь, я полмира объездил, – хвастал Петрович на правах хозяина.
– Ага, это точно, – парировал я, сомневаясь, что мой шеф заезжал куда-то дальше турецких отелей со шведским столом.
– Сейчас возьмем по пиву, – подзывая официанта, громко орал Петрович, не жалея своей отвисшей, как у альбатроса, глотки. – К пиву по тарелке рыбки, она здесь великолепна, а потом, – продолжал шеф, – съедим по мясу и попьем вискаря, у меня для тебя важные новости.
– Угу, – ответил я, – с удовольствием!
Мы заказали по кружке нефильтрованного и по тарелке фирменной жареной барабульки. Я ужасно проголодался и ел с аппетитом. Рыба была превосходной, сок лимона, которым щедро обливал рыбу мой начальник, ухаживая за нами обоими, только способствовал хорошему аппетиту.
Борис Петрович ел очень много, показывая, что вечер будет долгим. Он заказал еще одну большую тарелку рыбы, видимо, забыв про заказанное
