и поручали самые рискованные дела. Их капитан умел найти выход из любого положения, и, хотя молодые люди порой несли потери, это не лишало их задора и мужества.
Разведка, едва не закончившаяся трагически для Сорвиголовы, имела целью выяснить, каковы намерения британского генерала Джорджа Уайта, командовавшего гарнизоном окруженного Ледисмита. Все данные свидетельствовали, что англичане готовятся к наступлению, и вскоре оно действительно началось – примерно в двадцати километрах от города. Удар англичан был направлен в сторону местечка Эландслаагте.
Генерал Вильжуэн, основываясь на докладе Жана Грандье, заранее принял все меры для оказания достойного отпора врагу. Буры заняли удобные позиции вдоль цепи пологих холмов, их траншеи располагались под прикрытием скал. В густой траве была скрыта система заграждений из колючей проволоки, в разбросанных там и сям передовых окопчиках засели самые меткие стрелки. Под скалами, позади линии окопов, притаились бурские пушки, а при них – готовая к бою орудийная прислуга.
Мертвая тишина повисла над трансваальской линией обороны. Люди и кони без шума и суеты заняли заранее подготовленные позиции и внезапно исчезли, будто растаяли. Лишь изредка кое-где поблескивал ствол винтовки Маузера или показывался на секунду круп лошади, прижавшейся к скале.
Англичане же, наоборот, двигались по открытому велду в согласии с самой современной наступательной тактикой: сначала артиллерия, затем кавалерия и пехота.
Это были отборные войска, укомплектованные опытным штатом унтер-офицеров[21]. Любая держава могла бы гордиться такими солдатами, и не их вина, что им приходилось проливать свою кровь, чтобы отнять у ни в чем не повинных людей самое драгоценное – свободу.
Генерал Уайт спешил. Разомкнув кольцо осады, его войска обрели бы свободу для маневра, но главное заключалось в том, что лично ему во что бы то ни стало требовалась победа. И он был готов заплатить за нее любую цену.
Дело в том, что в Кейптауне уже высадился новый главнокомандующий – сэр Редверс Буллер, и генералу Уайту необходимо было доказать правительству в Лондоне, что намного лучше было бы доверить командование всеми английскими войсками не Буллеру, а ему, Уайту. Такова была истинная причина этого наступления, столь поспешного, что бурские генералы долго не соглашались в это поверить.
И вот из глубины долины донеслись глухие раскаты: английские пушки открыли огонь. Под грохот четырех непрерывно гремевших батарей столько же колонн английской пехоты, перестраиваясь на ходу, медленно приближались к холмам.
Пушки буров отвечали с ленцой – весь этот фейерверк не представлял для их позиций опасности. Буры-артиллеристы заранее разметили ориентиры и точки прицеливания и теперь терпеливо выжидали, когда можно будет открыть шквальный огонь, чтобы разить вражескую пехоту наверняка.
Два пехотных полка, поддерживаемые двумя батальонами хайлендеров Гордона, приблизились к позиции буров и с ходу бросились в атаку. Стрелки, залегшие в передовых окопчиках,
