в народном собрании, вновь поразив слушателей своим мастерством. Еще больше поразил римлян смысл его речей. По римским законам, консулярам – бывшим консулам – по истечении срока их полномочий поручалась для управления какая-либо провинция. От Цизальпинской Галлии Цицерон отказался уже давно, а полагающуюся ему провинцию Македонию он неожиданно для всех передал своему коллеге по консулату – Гаю Антонию, заявив, что в этот грозный час не покинет стен Рима. Консул не сказал почему, но все присутствующие хорошо понимали, сколь реальными были шансы на избрание врага Цицерона – Сергия Луция Катилины. В этих условиях консул просто не имел права находиться далеко от места событий. Хотя бы исключительно из-за собственной безопасности.
Консул стоял в группе людей, чьи деяния должны были прославить Рим на многие тысячелетия. Среди них был молодой тридцатидвухлетний Тит Лукреций Кар[40] и только что приехавший из Вероны двадцатичетырехлетний Гай Валерий Катулл.[41] Оба поэта еще только начинали свой путь к вершинам триумфа. Ушедшие из жизни молодыми людьми, с разницей в один год, они оба оставили о себе память выдающихся поэтов античного мира.
Среди них стоял давний почитатель Цицерона, его друг и наставник Марк Терренций Варрон.[42] Он был старше Цицерона на десять лет и казался самым старым среди этой шумной молодежи в свои пятьдесят семь лет. Ему еще суждено было дожить до девяноста лет и стать свидетелем многих удивительных потрясений, коими была богата вся история римского государства. Среди сенаторов и всадников, окружавших Цицерона, находился и его близкий друг, известный книгоиздатель, ростовщик Тит Аттик Цецилий, более известный под именем Аттик Помпоний.[43]
Оживленный разговор шел о последнем выступлении консула в народном собрании.
– Клянусь Минервой, славной богиней мудрости и покровительницей всех римлян, ты, Цицерон, первейший из римских риторов, – восхищенно говорил Тит Лукреций Кар, – твое высокое мастерство всех поражает.
– А я уже занес твои мысли в свое новое сочинение «О латинском языке», – добавил Марк Терренций Варрон, – твое мастерство в латинской речи придает языку необъяснимую выразительность и легкость.
– Вы меня перехвалите, друзья, – улыбнулся консул, не скрывая своего удовольствия, – клянусь Юпитером Становителем, латинская речь выразительна лишь тогда, когда она служит интересам Рима и его граждан. Идя в суд или собрание, я не собираюсь блеснуть своим ораторским мастерством, выступая перед толпой, не собираюсь ее поражать. Мне нужно прежде всего отстоять интересы и законные права всех римских граждан. А формы, в которые я облекаю свою защиту или свои речи, могут быть самыми различными.
– Твои – самые удачные, – заметил
Тит Лукреций Кар (95–55 гг. до н. э.) – римский поэт и философ-материалист. Большой поклонник философии Эпикура о безграничности Вселенной и ее атомистическом строении. Поэма Лукреция «О природе вещей» считается выдающимся трудом литературы и философии Древнего мира.
Гай Валерий Катулл (87–54 гг. до н. э.) – римский поэт-лирик, особенно известный своими стихами, посвященными Клодии, сестре Клодия. Не путать с Квинтом Лутацием Катулом, его однофамильцем. В исторической литературе поэт обычно пишется с двумя «л», а сенатор с одним. Мы решили оставить такой перевод, дабы читателям было легче ориентироваться.
Марк Терренций Варрон (116—27 гг. до н. э.) – римский писатель, ученый. Уже в преклонном возрасте командовал одним из легионов Помпея. Был прощен Цезарем и по его поручению основал в Риме публичную библиотеку. Написал около восьмидесяти работ.
Аттик Помпоний (109—32 гг. до н. э.) – римский всадник, друг Цицерона, ростовщик, книгоиздатель. Вместе с Терренцием создавал первую публичную библиотеку в городе.
