должность. Однажды, в нетипичном бездействии, он вытаскивает свой портфель поглядеть, что у него есть, и с изумлением обнаруживает, что у него контрольные пакеты нефтяного месторождения, нефтеперегонного завода, системы образования, авиалинии, энергосистемы, и все это в разных, недавно приватизированных частях света. «Все не особенно велики по масштабам, – завершается один конфиденциальный отчет, – но, если собрать комплект воедино, по Аксиоме Выбора Цермело, временами объект, по сути, оказывался у руля всей экономики».
Если так думать, приходит в голову Максин, Виндуст к тому же приобрел и портфель боли и увечий, причиняемых различным частям человеческого тела, где счет может идти на сотни – кто знает, может, и тысячи – смертей на его кармическом ордере. Надо ли ей кому-то сообщать? Эрни? Элейн, которая и пыталась их свести? Вот они заплоцают.
Это же, блядь, ужас просто. Как оно вообще происходит, как человек от пешки начального уровня преображается в тот матерый образчик, который пристал к ней тем вечером? Это текстовый файл, картинок нет, но Максин как-то удается разглядеть тогдашнего Виндуста, чистенький парнишка такой, коротко стрижен, твиловые штаны и рубашки на все пуговицы, бриться нужно всего раз в неделю, один из банды скитальцев по свету, юных умников, что набиваются в города по всему третьему миру, заполняют древние колониальные пространства конторскими копирами и кофе-машинами, бдят ночи напролет, выдают на-гора аккуратно переплетенные планы тотального уничтожения стран-получателей и замены их на фантазии свободного рынка. «Надо, чтоб по такому было у всех до единого на столах к 9 утра, ¡ándale, ándale[52]! Комические реплики Шустрого Гонзалеса – наверняка общее место у этих сопляков преимущественно с Восточного побережья.
В те еще более невинные дни ущерб, причинявшийся Виндустом, если он вообще был, безопасно оставался лишь на бумаге. Но затем, в какой-то момент, где-то, как ей представляется, в самой середке обширной и непреклонной равнины он сделал шаг. Едва ли измеримый во всей этой огромности, однако, словно отыскать невидимую гиперссылку на экране и щелкнуть по ней мышкой, действие это перенесло его в следующую жизнь.
Обыкновенно чисто мужские нарративы, если только они не НБА[53], испытывают терпение Максин. Зигги или Отис время от времени обманом вынуждают ее посмотреть какой-нибудь триллер, но, если в начальных титрах мало женщин, она скорее задремлет. Что-то подобное происходит и теперь, пока она сканирует глазами этот кармический аркан Виндуста, то есть пока не добирается до 1982–1983 годов, когда он базируется в Гватемале, якобы в составе сельскохозяйственной миссии, в местности, где выращивают кофе. Услужливый Фермер Виндуст. Здесь, как выясняется, он познакомился, окучил и женился – как выражаются его безымянные биографы, «развернул брачный сценарий» – на юной местной девушке по имени Сьомара. На минуту Максин воображает свадебную сцену в джунглях, с пирамидами, местными
Национальная баскетбольная ассоциация.
