на столь высоком уровне состоялась в библиотеке на первом этаже. Там, среди высоких стеллажей, набитых множеством фолиантов в потрескавшихся кожаных и матерчатых переплетах, они разместились на жестких неудобных стульях с высокими резными спинками за большим овальным столом, за которым, наверное, сиживало не одно поколение английских рыцарей.
– Кофе, чай, сок? – перевел Дуглас вопрос миссис Ассекс.
– Я бы поел что-нибудь, – откровенно сказал Дима. – Но если до обеда недалеко, то можно чашечку чая с чем-нибудь существенным. Бутерброд с колбаской или ветчиной.
– A cap of tee, please29.
За чашкой чая с сухими, словно окаменевшими тонкими овсяными печеньями, охранник с Тверской рассказал о тех приключениях, которые с ним случились с того момента, когда он по просьбе родственников знаменитого ученого взялся за расследование его гибели.
– Its seemed, happened we afraid30, – бросил Гленн своей супруге. И обратился к русскому гостю. Бобби начал переводить:
– Сожалею, мистер Точилин, что вам пришлось пережить такие неприятности. Я думаю, вам следует знать несколько больше. Мой дед большую часть жизни прожил в Южной республике и вернулся оттуда накануне второй мировой войны. Но больше всего его интересовал не юг Африки, а север – Египет. Вернее история этой страны. Поколение моего деда целиком вышло из XIX века с его удивительным сочетанием твердолобого материализма и тягой к мистическому. Они, например, не верили в Бога и Дьявола, зато верили в существование загробного мира и духов – плохих и хороших. Делали жизнь по Генри Форду и вертели столы на спиритических сеансах. Они верили, что большие могильные курганы в Египте, называемыми пирамидами, скрывают некую тайну, которая поможет человечеству понять, откуда оно появилось и куда идет… Нам он оставил небольшую коллекцию артефактов, собранных им в период между двумя мировыми войнами. Это статуэтки, стелы, рельефы, большое количество папирусных свитков… и так далее. Я не очень в этом разбираюсь.
Леди Аксесс внимательно слушавшая мужа, мягко уточнила.
– Гленн руководит небольшой фармацевтической компанией, хотя имеет степень бакалавра исторических наук.
– Дорогая, мои научные интересы позже XIX века никогда не простирались, – мягко отозвался он и поцеловал ей руку. – Мы привлекли экспертов, которые помогли оценить коллекцию. Сумма получилась небольшая, порядка 3—4 миллионов евро, но для нас это неплохие деньги.
– Для меня тоже, – пробормотал Точилин.
Бутерброды так и не принесли. Наверняка, эта сволочь Боб не до конца перевел его пожелание.
– Мы могли бы давно их получить и вложить в бизнес, но нас всегда останавливало одно обстоятельство. Однажды, дед мне рассказал, что в его коллекции имеется показания одного свидетеля, могущие пролить свет истины на тайну смерти Кинг Тута.
– Кого-кого? – не понял Дима.
– Египетского
Чашку чая, пожалуйста.
Кажется, случилось то, чего мы боялись.
