заметил, что он старательно выбирает наиболее оживленные улочки, приближаясь к центре Велина.
– Вы ведете нас куда-то конкретно? – не удержался он от вопроса.
– К Моруру, – коротко ответил Харник.
Ретагор внутренне кивнул. Он и сам об этом догадался. Видимо, только там Харник почувствует себя в относительной безопасности. Да и с Рангором они договорились встретиться именно у Морура. Ретагору было несколько неловко перед Арлетт за фактически испорченный день и пропавшие планы уделить этот незабываемый день друг другу. Он даже шепотом попросил у Арлетт прощения за это, то она лишь отмахнулась, сказав, что этому человеку явно нужна помощь, и нельзя бросать дело на полдороги, поэтому помочь ему важнее всего остального.
Через некоторое время, они входили в гостиничный двор, где им навстречу почти сразу же кинулся сам хозяин. Он на миг задержал взгляд на Ретагоре и, в особенности, на Арлетт, но ничего не сказал, а, выслушав просьбу Харника, проводил их к самому дальнему столику во дворе и с помощью одной из служанок стал накрывать на стол.
Харник разлил по бокалам принесенное вино, оказавшееся терпким сухим и необычайно вкусным, отпил большой глоток и повернулся к Ретагору и его спутнице.
– Я тоже только завтракал, поэтому, если не возражаете, сначала слегка перекусим.
Ретагор пожал плечами. Какая разница, все равно они собирались пообедать. Еще когда они вошли, он мельком оглядел двор, который из-за ярмарки был практически пустым, и не заметил никого из кампании Арлетт. Тем лучше.
Некоторое время за столом сохранялось молчание, только Ретагор с Арлетт перебрасывались короткими малозначимыми фразами. Харник заметно успокоился, и было заметно, что рана его практически не беспокоит. Он то и дело посматривал на своих молодых сотрапезников, но при этом ничего не говорил, молча поглощая ломти поджаренного мяса, принесенного служанкой, и запивая это вином. Ретагор попросил принести ему и Арлетт эля и получил целый кувшин. Если бы не ожидаемый разговор, предшествующие ему сегодняшние и вчерашние события, создавалось впечатление, что просто трое друзей или хороших знакомых обедают и полностью поглощены собой и яствами. Однако внутреннее напряжение все-таки чувствовалось, оно проявлялось не только во взглядах и несколько торопливых движения, но и беспокойном поведении Арлетт, которая то и дело посматривала на ворота гостиницы, словно ожидая прихода своих односельчан, возможно, чтобы сразу примкнуть к ним. Ретагор это заметил и даже тихонько сказал ей, что, если ей хочется, она может пойти еще раз пройтись по ярмарочным лавкам, пока он закончит еще не начавшийся разговор. Но она покачала головой, почти гневно сверкнув глазами, словно он хотел отстранить ее от важных дел и интересных событий, как бы подчеркивая, что она всего женщина, а значит, не может в этом участвовать. Ретагор внутренне улыбнулся и даже обрадовался: все когда-либо встреченные им женщины именно так бы и поступили, потому что круг
