спасителем.
– Я думал… – начал Купер и замолчал.
Он понял, что что-то упустил, что-то важное.
– Таково его представление о жесте любви? – сказал Винсент.
«Опа».
Купер скосил взгляд на Итана, который лишь пожал плечами: я, мол, ни о чем таком и не догадывался.
– Значит, вы с Эйбом – пара?
– Мы порвали отношения год назад, если уж вы назвали нас парой. Чтобы жить вместе, нужно уважать друг друга. Он никогда не видел во мне личность. Скорее – фетиш.
– Что вы имеете в виду? – спросил Купер, выкатил кресло на колесиках и сел.
– Он любит мозганов, – сказал Винсент. – Ко мне он не питал никаких чувств – только к моему дару. А его работа! Он мог бы изобрести средство от рака, а он всю свою энергию тратит на то, чтобы найти способ сделать обычных людей сверходаренными.
– Постойте-ка, – встрял Итан, – он рассказывал вам о нашем исследовании?
Винсент наклонил голову. Его пальцы, длинные и гибкие, выстукивали какой-то ритм по стеклу.
– Вы Итан Парк.
– Мм. Да.
– Я много слышал о вас. Столько, что даже ревновать начал.
– Я… и я тоже. К вам.
– Сомневаюсь, – мрачно улыбнулся Винсент. – Эйб никогда не говорил о вещах, которые ему безразличны. Но вы были его маленьким гением. Он сказал, что без вашей работы о теломерных последовательностях ничего бы не получилось. И он бы теперь не знал, что значит чувствовать себя богом. Сноб.
– И когда он вам это говорил?
– Позавчера, когда показывал мне свою лабораторию.
– Что?! – в один голос воскликнули Купер и Итан. – Лабораторию?
– Ага, – кивнул Винсент, переводя взгляд с одного на другого. – Я только теперь понял: Эйб вас не посылал. Вы его ищете.
Купер хотел солгать, но передумал.
– Можете рассказать мне о его лаборатории?
– Вы поэтому его ищете? Из-за его исследований?
– Да.
– Вы собираетесь его убить?
– Нет.
– Если я вам скажу, вы меня вызволите отсюда?
– Даю слово.
Винсент поднял глаза и спросил у Итана:
– Ему можно верить?
– Да, – без колебаний ответил ученый, и, несмотря на ссору, Купер не мог не признать, что проникся к нему теплым чувством.
Раздался звук гудка, приглушенный стеклом. Люди, бродившие по арене, вздрогнули, словно получили пинка, поспешили построиться один за другим и, опустив руки, направились в свои клетки.
Винсент, глядя сквозь стекло, сказал:
– Моя музыка слишком продвинутая для большинства слушателей, но Эйбу нравилось смотреть, как я играю. Он всегда просил меня сыграть двойное соло. Одновременно отдельное соло для каждой руки. – Он покачал головой. – Мне казалось, ему нравится звук. Но дело было не в этом. Ему просто нравилось видеть проявление
