рассказывали ученики старших классов, она устраивала длительные экзекуции ослушникам. Непослушных учеников она поодиночке вызывала в свой кабинет, якобы раздевала их до трусов, ставила в угол и все сорок пять минут урока заставляла читать что-нибудь из Пушкина. У нее на столе всегда лежал томик великого русского поэта. В дальнейшем самому яростному нарушителю дисциплины хватало ума не переступать черту.
Надежда Васильевна с ее публичным стращанием на фоне завуча казалась безобидной девочкой. Первое, что сделала Таисия Венгеровна, это вежливо попросила удалиться директора и классного руководителя. Директор повиновался без возражения: «Ладно, вы тут разберитесь», – сказал он и быстро вышел. А наша мягкая и сердобольная Антонина Робертовна замерла у порога классного кабинета, она колебалась – хотя все мы и заслуживали кары, она знала, на что способна Таисия Венгеровна, поэтому не на шутку беспокоилась за нас.
– Антонина Робертовна, я обещаю, через полчаса я верну вам ваших учеников! – И завуч захлопнула дверь перед ее носом. Мы лишились единственного заступника.
– Ну что, мальчики и девочки… – произнесла она с особым удовлетворением, подчеркивая, что настал момент расплаты. Ее зловещая улыбка растянулась на все ее узкое лицо. Худая, небольшого роста женщина с тощими морщинистыми руками решительно смотрела на нас. Так драматично мы на каникулы еще не уходили.
Завуч попросила встать старосту. Анна Антонова встала со стула.
– Какая симпатичная девочка, – комплимент звучал со зловещей предосторожностью. – Подойди ко мне, встань рядом.
Анна подошла, встала рядом и опустила глаза.
– Скажи мне, дитя, у кого из класса самые большие проблемы с математикой?
Анна подняла взгляд, посмотрела недоуменно, пожала плечами.
– Ты не знаешь? Значит, ты плохо справляешься с обязанностями старосты, если не знаешь, у кого проблемы с учебой, – упрекнула она Анну. Та покраснела, было видно, как она вспыхнула, глаза налились слезами, но Антоша держалась.
Таисия Венгеровна подошла к столу, сделала паузу, но на уже высохший стул Надежды Васильевны сесть не рискнула. Открыв журнал, она громко произнесла фамилию: «Худобаев». Он встал, она скомандовала ему: «Принеси мне свой стул». Денис нес его без охоты, перед ним сидел Федор, которому пришлось отъехать вперед к доске, чтобы пропустить одноклассника. Денис поставил стул перед завучем, на что она еще раз громко скомандовала: «Поставь к столу, а тот можешь взять себе». Денис вернулся на свое место, но присел на пустующий стул с соседнего ряда.
– Я не разрешала тебе садиться, встань, – опять обратилась Таисия Венгеровна к нему.
Денис встал, но на его лице, как и на лицах Белозерчева и Фазылова, которым она приказала встать следом, не было страха, вся троица пребывала в индифферентном состоянии. Она подошла к ним, попросила открыть портфели.
– Показывайте, что у вас там, давайте, выворачивайте все наизнанку!
Из портфелей посыпались учебники,
