перекрестила младенца, подобрала с кафельного пола разорванные оболочки околоплодного пузыря и быстро вышла из родильного зала.
Из роддома Маргариту Ивлеву забирала только её мама – Галина Михайловна. Отец ребёнка в это время находился в командировке.
– Вот, возьмите, может пригодиться, – пожилая санитарка, вынесшая младенца, завернутого в белый конверт с большим синим бантом, протянула новоиспечённой бабушке ещё какой-то небольшой свёрток.
– Что это? – удивлённо и немного встревоженно спросила Галина Михайловна.
– Рубашка, – улыбнулась санитарка.– Счастливым будет!
– Спасибо! – улыбнулась в ответ Галина Михайловна и, расчувствовавшись, протянула санитарке вслед за синей пятёркой ещё и зелёную трёшку.
Мальчика назвали Лёней в честь погибшего на войне дедушки по материнской линии. То, что он родился в рубашке, и при этом не задохнулся и не захлебнулся околоплодными водами, было, пожалуй, первой и самой большой удачей в его жизни. В ясли и детский сад Лёня не ходил. Отец ушёл из семьи, когда мальчику ещё не исполнилось и двух лет, и его воспитанием занималась вышедшая на пенсию бабушка – мамина мама. Бабушка жила отдельно – в большой коммунальной квартире в центре Москвы – и по будням ездила на метро и автобусе на квартиру дочери в один из новых спальных районов. Она появлялась у Лёни рано утром, когда мальчик ещё спал, а его мама только собиралась на работу, но по вечерам, когда Маргарита Ивлева возвращалась, никогда не оставалась ночевать, а всегда уезжала к себе домой.
Из раннего детства Лёня ярче всего запомнил ежедневные мучительные размышления о том, где находится право и где находится лево. В какой руке надо держать ложку, а в какой хлеб? в какой чашку, а в какой печенье? как надо правильно чистить зубы, рисовать и причёсываться?
– Ложку, вилку, чашку, карандаш, расчёску и зубную щётку держат в правой руке, – мягко, но настойчиво твердила бабушка.– А в левой руке держат хлеб, печенье, ластик и промокашку.
– А у меня всё наоборот, – упрямился в ответ маленький Лёня.– У меня левая рука – это правая, а правая – левая.
– Не говори глупостей. Давай, чтобы ты больше не путался, я повяжу тебе на правую руку ленточку.
– Не хочу.
– Мало ли, что ты не хочешь. Есть такое слово – надо!
И бабушка упорно обвязывала правое запястье внука широкой красной лентой, затягивая на ней вместо обычного узла пышный девичий бант. Через некоторое время Лёня этот бант развязывал и забрасывал ленточку куда-нибудь подальше: под диван или за шкаф. А следующим утром всё повторялось заново. В ванной бабушка перекладывала расчёску и зубную щетку из левой руки в правую, а за столом сама подавала внуку ложку, вилку и хлеб. Отец Лёни, изредка заезжавший проведать сына, на его леворукость никакого внимания не обращал, да и мать не была излишне дотошна в этом
