влиянием вы стали резко отзываться о духовенстве. Вспомните наставление вашего отца о наиважнейшей роли религии в царстве. Царь Давад, даже отправляясь на войну, часть воинов оставлял молиться нашему богу, и поэтому был непобедим.
– Военачальник Мариадон не молитвами, а армией защищает наши земли и пока не проиграл не одного сражения.
– Урушалемское царство оберегают не Мариадон и его войска, а наши ежедневные молитвы богу.
– Тебе так не нравится Мариадон, поскольку он самостоятелен. Он равнодушен к религии и всем этим обрядам и, что больше всего вас раздражает, его призыв отделить духовенство от влияния на царя.
Сделав пару шагов, Салтан продолжил:
– И знаешь, я день ото дня прихожу к мнению, что он прав, что духовенство пытается заменить собой власть. Мне уже двадцать пять лет, а я самостоятельно даже царицу к себе пригласить не могу. Вы, как маленького ребенка, продолжаете меня оберегать и наставлять, думая, что я буду и дальше покорно выполнять ваши рекомендации. Моему терпению пришел конец, и с сегодняшнего дня я единолично буду решать, что мне делать и кого приглашать.
Садок, до этого дня заменявший Салтану отца, был раздосадован таким сильным желание молодого правителя добиться самостоятельности. Он, как и другие верные подданные, верой и правдой служили ему и желали самого лучшего. Надеясь остудить пыл царя и вразумить его, он, подняв голову, сказал:
– Мой господин, в вас с каждым днем все больше растет гордыня, а как вы знаете, – это грех.
– О каком грехе ты говоришь, грехи это для простых людей, а я великий владыка Урушалема, помазанник божий.
Садока это разозлило. Он видел что правитель, воспитанный им в лоне единобожья, готов из-за этой Македы перечеркнуть все начинания. Он понимал, что лучше сейчас соблюсти спокойствие:
– Да, господин, в этом есть ваша заслуга. Но мы считаем, это все благодаря богу, и именно наши каждодневные молитвы помогают стране процветать.
– Пускай благодаря богу. Но этот самый бог посадил меня на трон, и ты вместе с пророком Нафаном помазал меня. Разве не так?
– Так, повелитель.
– И именно мне поручено богом воздвигнуть храм и стать правителем Урушалемским. Подданные должны мне подчиняться.
– Да, мой господин.
Садок опечалился, все его аргументы не имели для Салтана никакого значения. Первосвященнику стало ясно, что царь решил во что бы то ни стало покорить сердце властительницы Савской, и все увещевания бесполезны.
Властитель продолжал:
– Садок, я принял решение единолично, и оно окончательное. Македа прибудет во дворец на празднование Песаха, и я сегодня же распоряжусь, чтобы подготовили приглашение для нее.
– Как пожелаете, повелитель, – кротко произнес священник.
Видя
