демонстрировать, дала несколько советов и свой номер телефона. Марку помогли переодеться в спортивную одежду и нагрузили рюкзаком со средствами самозащиты, фонариком, водой – пользователям по первости тяжело отделаться от необходимости пить и есть, – веревкой и музыкальным плеером, который, как ему сказали, являлся местным средством связи.
А потом его посадили на срочник.
Ребель стояла на обдуваемой ветрами площадке на самой вершине единственной в секторе горы и нетерпеливо притоптывала ногой по мелкому гравию.
– Ты уверен, что нас не разыграли? – в который раз спросила она. Лекс посмотрел на подругу как на несмышленого ребенка, сидя по-турецки на голой земле.
– Мне позвонили из центра десять минут назад, – повторил он, устало растягивая слова, – и сказали, что к нам движется срочник с проверяющим.
– Десять минут… – рассеянно повторила Ребель. – Мне кажется, мы тут уже дольше стоим.
Вдруг в небе среди облаков появилась воронка, похожая на небольшой водоворот. Из самого ее центра вынырнул черный треугольник срочника и плавно направился к экспедиторам. «Не оправдывает транспорт своего названия из-за своей медлительности», – критично заметила Ребель и начала успокаиваться. Тревога по поводу того, что они не успеют выполнить задание, потихоньку отступала.
Самолет приземлился в паре метров от напарников и бесшумно опустил короткий трап. По нему, покачиваясь с непривычки, вышел светловолосый парень в спортивной одежде, мертвой хваткой прижимавший к себе рюкзак. Нельзя было сказать, что пользователь напуган, напротив, его лицо едва ли не лучилось спокойствием и дружелюбием, а походка с каждым шагом становилась все более уверенной от возвращения на твердую землю. И все же в его светло-ореховых глазах читалось недоумение.
– Добро пожаловать на борт, сэр, – Лекс протянул руку с таким выражением лица, что невозможно было понять, шутит он или проявляет учтивость. Ребель в стороне посмеялась в кулак и натянула дежурную улыбку.
Марк нерешительно коснулся чужой ладони – он все еще привыкал к новым ощущениям. Для пользователя было в диковинку переживать полет на самолете так, словно он был в реальном мире, но не чувствовать ничего, касаясь обивки сидений из незнакомой ткани.
Ребель стояла в стороне, заложив руки за спину, как солдат, и кивнула в знак приветствия.
– О, здравствуйте! – Марк позабыл про существование Лекса и кинулся к девушке, будто увидел знаменитость. Он схватил ее за руку и галантно поцеловал, отчего Ребель резко отпрянула и тайком машинально вытерла руку о джинсы.
– Здравствуйте, – ответила она, натянуто улыбаясь. Сказать, что Ребель не любила чужие прикосновения – ничего не сказать. Но было и кое-что еще, что пробуждало в ней желание поскорее отделаться от этого парня, а то и скинуть его со скалы, пока их никто не видит (Лекс не в счет):
Во-первых,
