туда, если мне каждый день надо на работу!
Рита Калинина трудилась в крупной туристической компании, специалисты которой еще до кризиса взялись за реализацию нового проекта, обещавшего в недалеком будущем хорошую прибыль. В живописном диком уголке природы на Карельском перешейке строился огромный спорткомплекс с отелем, полями для гольфа, лыжными трассами и даже со своими лошадками. Работы был воз и тележка. И стройка не остановилась, несмотря на кризис, так как подготовка была хорошей, и финансовые потоки в проект были организованы грамотно. Благодаря Ритуське, в том числе. И сейчас у нее было ровно два дня на отдых, а потом снова надо было впрягаться в воз, или в тележку, и пахать.
– Что думаешь делать? – озабоченно спросила подругу Настя.
– А что делать? Сейчас поеду в Сиверскую, вставлю там всем по первое число, а с понедельника в работу.
– А жить будешь где? В Сиверской?
– Посмотрю расписание электричек, посчитаю все, как буду успевать… Но другого выхода нет.
– Есть! Оставайся у меня! Рит, ну, правда, прошу тебя! Мне так нужно это! Знаешь, Никитос ведь опять…
– Да ты что???
– Вот тебе «и что»! Так что я только рада буду, что ты у меня будешь жить. Мне хоть отдушина от всего. А может, и ему стыдно станет. Хотя… Я уже в это не верю… Ну, что, остаешься?
– Насть, да я с радостью! Очень мне тяжело из деревни мотаться в Питер. Лишь бы тебя не стеснить.
– Не стеснишь!
Настя поставила перед Ритой на стол тарелку с борщом. Себе налила чаю.
– Знаешь, Рит, даже есть не могу, и не хочу. Ну, ведь должен человек понимать, что сейчас так сложно все. Я без зарплаты на основной работе – все ждем! На второй хоть и платят, но ты ж понимаешь: уборщица – это уборщица. Устала я, Ритусь. Думала, Ник хоть куда-то устроится, а он… И долги. Хоть и меньше, чем у твоих братьев-акробатьев, но меня они уже пугают. И банк трясет, как грушу. То звонки, то письма. А он опять в запой уходит. И где деньги берет?! Говорит, все угощают. А я в это уже отказываюсь верить. За красивые глаза, что ли?
В комнате загремело, и, цветисто выругавшись, Никита Волков появился на пороге кухни собственной персоной. Туманно посмотрел на жену, на гостью, помахал лапой перед носом. Словно видение отпугивал, икнул и выдал:
– Здрасссти!
– «Здрасти!»! Ты б не позорился, а?! – укоризненно сказала ему Настя, намекая на то, что супруг выполз в кухню в трусах и в старой рубашке, на которой не хватало пуговиц.
– И что?!! – возмущенно вопрошал муж. – И кого я стесняться должен?!! И… и идите вы все в…
– Еще слово, и я тебя выгоню! Уйди с глаз моих долой… Враг народа!
Никита еще малость покуражился, но женщины на него внимания не обращали, и тогда он хмыкнул, выражая дамам свое презрение, завалился в туалет, стукнувшись при этом больно коленкой о дверь, которую
