с убежавшими круговой порукой, предавались суду за участие»[73]. Отступления от принципа индивидуальной ответственности за преступление сразу отбросило государственную пенитенциарную систему на многие годы назад.
Так, на заре советской власти большевистским правительством разрабатывалась и формировалась новая система насилия в обществе, включавшая тюрьмы, изоляторы, концентрационные лагеря, ссылку, изгнание из страны, депортацию и массовый террор, – система по своей жестокости вполне сравнимая со средневековой инквизицией. Как отмечал российский историк А. В. Бакунин, «жестокость, применявшаяся в систематически повторяющихся схватках в истории российского общества, начала сразу сказываться в процессе утверждения советской власти. Она выступила как репрезентант силы, поскольку в сознании большевиков и особенно поднявшихся на борьбу люмпенов суровость и жестокость являлись синонимами силы, ее олицетворением»[74].
Что касается пенитенциарной политики советского государства, то она сразу закладывалась как политика «с двойным дном». С одной стороны, В. И. Ленин и большевики подчеркивали, что в социалистическом государстве места заключения должны иметь целью перевоспитание осужденных. Об этом говорилось всенародно. С другой стороны, совершенно секретные инструкции и циркуляры по линии партии и ВЧК детально регламентировали проведение массовых репрессий, причем не только по отношению к классово чуждым элементам, но и к бывшим политическим противникам и даже просто научной и творческой интеллигенции, не принявшей Советскую власть.
Как айсберг, значительная часть которого не видна, так и пенитенциарная система советской России с первых же дней была скрыта от глаза непосвященного за густой пеленой секретных инструкций и циркуляров.
В мае 1922 г. В. И. Ленин предложил провести широкомасштабную акцию: выслать за рубеж всех представителей свободомыслящей (инакомыслящей) интеллигенции, «расширить применения расстрела… по всем видам деятельности меньшевиков, с-р и т. и… арестовать несколько сот профессоров и писателей… и без объявления мотивов… выслать за границу безжалостно» [75].
19 мая 1922 г. Ленин писал Дзержинскому: «Тов. Дзержинский! К вопросу о высылке за границу писателей и профессоров, помогающих контрреволюции. Надо это подготовить тщательнее. Без подготовки мы наглупим… Надо поставить дело так, чтобы этих «военных шпионов» изловить и излавливать постоянно и систематически и высылать за границу. Прошу показать это секретно, не размножая, членам Политбюро»[76].
Готовилась и соответствующая нормативная база под указанные мероприятия. Уже в инструкции НКЮ РСФСР от 19 декабря 1917 г. «О революционном трибунале, его составе, делах, подлежащих его ведению, налагаемых им наказаниях и о порядке ведения его заседаний» устанавливалось, в частности, «удаление из столиц, отдельных местностей или пределов Российской Республики»
Государственный архив Пермской области (ГАПО). Ф. Р.-6, оп. 3, ед. хр. 3, л. 68–69.
Там же. С. 265–266.
