style="font-size:15px;"> – Раз уж король приказывает, я готов его выложить.
И Паоло, изобразив крайнюю степень смущения[16], сделал жест, нет, движение, нет… подходящее слово не приходит нам на ум.
Короче говоря, представил всему двору неопровержимое доказательство того, что он не никак не мог быть тем, кем его объявили. Заговорщиком… возможно… Но заговорщицей… нет, ни в коем случае.
Король с трудом сдержал улыбку.
Королева потупила взор.
Дородный полковник швейцарцев покатился со смеху.
Министр Корнарини пришел в бешенство.
– Негодяй! Мерзавец! – вскричал он.
Паоло смерил его взглядом.
– Я нахожу это дерзостью с вашей стороны, ваше превосходительство, ругать меня тогда, когда я лишь повиновался королю. Он приказал – я подчинился. Его величество, видимо, сочли, что в моем случае – ведь я еще весьма юн, – подобная выходка не будет иметь серьезных последствий.
Король не скрывал своей радости.
Франческо любил лаццарони, нередко находил их остроумными и уже подпал под обаяние Паоло.
Он поднялся на ноги.
– Герцог, вы ошиблись, и мне придется вас наказать… Но кто ты будешь таков, парень?
– Меня величают Королем набережных.
– И заслуженно?
– Сейчас вы сами в этом убедитесь. После вас я являюсь властителем и господином всего портового люда.
И, подбежав к окну, он крикнул во всю глотку:
– Друзья, его величество признает ошибку своего министра, который за эту оплошность будет уволен. Король дарует мне свободу!
Толпа взорвалась приветственными возгласами.
– Да здравствует Франческо! Да здравствует Паоло! Долой Корнарини!
Придя в полный восторг, рыбаки, лаццарони, рабочие начали обниматься, танцевать, горланить песни.
Король слышал слова Паоло.
Нужно было принимать решение; он склонился к милосердию и благоразумно провозгласил Паоло невиновным.
Тем же, кто собрался в огромном и величественном зале дворца, он сказал:
– Vox populi, vox Dei[17]. Мы, король Неаполя и Сицилии милостью Божьей, заявляли и заявляем следующее:
Наш министр полиции, герцог Корнарини, совершив незаконный арест, отстраняется от исполнения своих функций; он выплатит штраф в размере тысячи дукатов, и на эти деньги в порту для моего народа будет устроен фейерверк, который станет своеобразной компенсацией моим подданным, вынужденным пойти на демонстрацию и ради восстановления справедливости.
Что касается Паоло, то за непристойность, совершенную им в нашем присутствии, мы приговариваем его к наказанию розгами, но подтверждаем его титул Короля набережных.
Все присутствующие, за исключением герцога Корнарини, в едином порыве прокричали: «Да здравствует король!».
Паоло поклонился Франческо, затем королеве и, опустившись перед ней на колени, промолвил:
Исторический факт. –
Глас народа – глас Божий
