пор ношу.
Он перевел глаза на мою руку, обхватил ее своими и поднес к себе.
– Красивое кольцо. И огранка необычная. Оно старинное?
– Это было кольцо его бабки, – я моментально воспроизвела в памяти момент, когда Поль подарил мне это кольцо.
– Это рубины?
– Рубины и бриллианты.
– Говорят, если подарить возлюбленной рубин, останешься в ее сердце навсегда.
Моя рука задержалась в его ладонях на некоторое время.
– Все проходит, Катерина, – он поднес руку к губам и поцеловал ее. И сжимая в своих ладонях, заглянул мне в глаза. – Я знаю, как никто другой. Боль утраты со временем стихает! Кто-то винит себя, кто-то других, кто-то Бога, но, в конце концов, он начинает жить своей жизнью, без этого человека.
– Мне бы его уверенность! – подумала я.– Ведь я не просто потеряла, я была причиной гибели. Это тяжелым бременем лежало на плечах, и спасения не было, куда бы я ни бежала. Закрыть такую дверь в свое прошлое невозможно.
Мысли снова понесли меня на дорогу, по которой мчалась машина на огромной скорости. Я вжимаюсь в сидение и кричу.
– Поль, прекрати, останови сейчас же!
Он только поворачивает голову, и отводит глаза от дороги.
– Поль, мне страшно! Останови!
– Ты моя!
– Останови!
Я бью его по рукам, не в силах сдержать паники. А он со злостью смотрит в стекло заднего вида, в котором отражается другой догоняющий автомобиль, и прибавляет газ.
– Мы разобьемся!
– Думаешь, я вожу хуже?
– Поль прошу, – я срываюсь на рыдания.
– Мы навсегда вместе, ты и я! – его взгляд снова впивается в меня. – Вместе и в жизни и в смерти!
Я пугаюсь еще больше, и тут машина срывается вниз.
– Катерина! – из задумчивости меня вывел голос моего спутника, – Ты о чем-то задумалась?
– Нет, просто осмысливала сказанное Вами.
Я, наконец, вытащила свою руку из мужских ладоней и взяла его под руку, направляясь дальше по ходу. Мы прогуляли еще часа полтора. Пока он не отвел меня домой. Леонардо проводил до самых дверей дома и простился. Я закрыла за ним и облокотилась спиной о дверь, оглядывая свое жилье новыми глазами. Трудно поверить, что когда-то здесь кипели такие страсти. Внешне дом был очень уютным и спокойным, ничто не намекало на ужасы прошлого. Теплые тона дерева, уютная мебель, красная обивка, изношенная и при этом более домашняя. Картины и другие предметы декора тоже выглядели весьма дружелюбно. Я оторвала тело от двери и пошла на кухню. Налив воды и поставив цветы в вазу, купленные и подаренные Леонардо, заварив себе чай, устроилась поудобнее за столом, позволяя мыслям поменять направление.
Все было уже сине-черным, и приближение ночной поры в пустом доме ощущалось острее. Вкрадчивый цвет проскальзывал через окна, безжалостно превращая уютные
