людей в мастерской стали суетиться, разбирать картины, укладывая одну за другой по годам и сериям. Поднялся небольшой шум, от чего Ванда раза три поднималась в мастерскую и тихонечко заглядывала с едва открытую дверь. Художник постоянно замечал ее присутствие, и она тут же удалялась. Мне казалось, это – мистическая связь, как возможно, чтобы двое так чувствовали друг друга. Когда в очередной раз художник глянув в дверной проем, где пряталась Ванда, мои руки взяли очередную картину, ненадолго задержали полотно перед глазами, затем опустили на свободное место. Оказалось, что основную массу полотен Леонардо написал больше двадцати лет назад, и только две серии были совсем новыми. Мне подумалось, смерть любимой женщины сильно на него повлияла, отбив даже охоту творить.
Разглядывая картины, стало понятно, что его конек – обнаженная натура. Мужская, женская – без разницы. Они были прекрасны, так вдохновенны и очень чувственны, на грани эротики. Прекрасные картины! Хотя Леонардо, похоже, очень любил итальянские пейзажи – их было много больше, разные ракурсы одного и того же места, в разные сезоны, в разное время суток. Тоже хорошие, но не такие как портреты.
Просидели мы как раз до обеда, я наметила направление, и количество серий, нарисовав себе в уме каталог, после чего Леонардо повел меня вниз. Обед был готов. Мы сидели за столом с белой скатертью, Ванда тоже была с нами, а на столе дымились дары моря в виноградных листьях, зеленел салат, в стеклянных бокалах алело вино.
– Не напугал масштаб работ?
– Вовсе нет!
Он улыбнулся.
– У Вас великолепно получаются портреты. В них столько притягательной силы.
– Все зависит от модели, – подался Леонардо в глубокие рассуждения. – Насколько ты ею увлечен. Ты когда-нибудь позировала?
– Это не для меня.
– Почему?
– Я не могу обнажаться.
– В этом нет ничего сложного. Неловко только первые пятнадцать минут, потом, когда осознаешь, что на тебя смотрят глаза художника, а не человека, неловкость проходит.
– Все равно, нет.
– Что ж… – он перешел на другую тему. – Может, хотите еще вина? – его глаза забегали от меня к Ванде.
– Спасибо, мне хватит.
Я посмотрела на Ванду, которая не сводила недовольных глаз с Леонардо. Та была чересчур напряжена: она поджимала губы и колко смотрела на то, как он со мной себя ведет. Я ничего плохого в его поведении не видела и с трудом понимала ее недовольство.
– Ванда тебе вчера ночью кучу глупостей наговорила, – вдруг произнес Леонардо. – Надеюсь, ты не будете обращать внимания на предубеждения!
– Вы о том, что дом стал пристанищем самоубийц?
Он недовольно посмотрел в сторону Ванды.
– Да, об этом! Это – все глупости, страшилки, которыми любят привлекать туристов и клиентов, чтобы повысить в цене стоимость дома или квартиры в Венеции.
– Ну,
