нет, – тихо произнесла она с горечью.
– А дети у Вас есть?
– Нет, не получилось. Хотела, конечно, но видно – не судьба.
– Значит Вы постоянно живете с Леонардо?
– Да, в его квартире.
– Она – на Гранд Канале, верно.
– Да. Сейчас он может себе позволить так роскошно жить. Завтра придешь, все увидишь. Тебе понравится, там всем нравится, – тяжко вздохнула женщина. – Знали бы сколько уборки!
Я невольно улыбнулась от прозвучавшей фразы.
– К нему много народа приходит?
– Да, – ответила Ванда. – То заказчики, то из галерей кто-нибудь, то из городской верхушки. Маэстро знаменит. Его здесь все уважают.
– Давно Леонардо там живет?
– Больше двадцати лет.
– Я имею ввиду – на Гранд Канале?
– А там, – она задумалась. – Да лет пятнадцать. Он практически постоянно в Венеции прозябает, никуда не выезжает. В последние годы просто раком-отшельником стал.
– Поэтому все к нему сами приходят?
Она кивнула.
– Только для тебя исключение сделал, – женщина впилась в меня глазами.
– То есть? – не поняла я.
– В Париж сорвался ни с того, ни с сего. Я так удивилась тогда!
– У него дела с моим мужем были, он говорил.
Ванда усмехнулась.
– Ну да. Я то его дел не знаю.
– Он мне помог, когда мужа не стало.
– Впервые слышу, чтобы он вообще кому-то помогал, – фыркнула Ванда резко.
– Разве это плохо? Христианин должен помогать христианину, как брату своему?
– Это хорошо. Только он всегда был эгоцентристом, интересовался только самим собой. И такие перемены в характере!
– Он предложил мне сделать выставку его работ, – тихо произнесла я.
– И что ты будешь делать?
– Составлю каталоги его работ, организую само мероприятие.
– Что за каталоги? – не поняла она.
– Составлю список его картин, с датами создания и особыми пометками к каждой.
– Впервые о таком слышу.
– Леонардо сказал, что ему это необходимо.
Ванда поджала губы, после чего повисла долгая пауза в нашем разговоре.
– Над чем он сейчас работает? – перевела я разговор в другое русло.
– О, да разве я знаю, – нахмурила женщина старый лоб. – Он ни разу мне своих работ не показал. Я даже убираю в мастерской в его присутствии, он боится показывать незавершенные работы.
– Он суеверен?
– Да кто этих художников поймет, все с приветом!
Мы еще посидели немного, поговорив о пустяках, и она засобиралась домой. Я проводила гостью до дверей и, захлопнув за ней дверь, улыбнулась. Какая поэзия иногда рождается в головах людей, совсем ими не замечаемая. Интересно, если начать собирать странные истории по всей
