молодой рыбак по имени Орио, как обычно, вышел в море за уловом. Взял свою старую лодку, сети, которые давно не чинил, весла, и поплыл как можно дальше от берега. Волны плескались о края лодки, солнце припекало, делая без того загорелую кожу рыбака еще более темной. Весла ударялись о воду, тонули, снова поднимались к солнышку, и не успевая просохнуть, вновь погружались в морскую гладь. Лодка остановилась, и молодой рыбак закинул сети, кое-где дырявые, присел на край своей лодки, грустно вздохнув о своей доле, стал ждать. Ждал долго. Шелест волн ласкал его слух так приятно, что Орио ненадолго прикрывал глаза, потому как не спал две предыдущие ночи от тяжелой работы, и открывал снова, боясь пропустить нужный момент. Он прикрывал и открывал глаза вновь и вновь, боясь скинуть в воду сеть, но все было безмятежно. И не заметил, как его сморило.
Когда Орио снова открыл глаза, все вокруг было окрашено в цвет индиго. Ночь давно укрыла покрывалом все живое и собиралась проглотить неудачливого рыбака навек. Орио от испуга стал вертеть головой, пытаясь хоть что-то увидеть в темноте. Ничего! Темная вода, темное небо – это все, что его окружало – все кругом темным-темно, и не было слабого огонечка вдали, чтобы понять, где берег. В отчаянии Орио стал взывать к святой Мадонне, чтобы та помогла ему выбраться на берег живым. Он плакал и стенал, простирая руки в черное небо, и слышал только шелест волн. В эту волшебную ночь его услышала вовсе не Мадонна.
В темноте морских волн, вокруг маленькой лодки Орио замелькало что-то блестящее и очень быстрое. Оно передвигалось туда-сюда, очень быстро. Глаз не успевал поймать движущийся объект. Орио никак не мог понять, что это за блестящее чудо. Может, какая рыба? То как звезда блеснет около поверхности, то гаснет, уходя на дно. Рыбак нащупал невод и стал тянуть его. И чем сильнее он тянул, тем напористее рвалась рыбка из сети, чем ближе был конец, тем ярче становилось сияние. Наконец, желанная добыча была на дне лодки и осветила своим жемчужным светом все вокруг. Рыбак застыл в изумлении, пытаясь прийти в себя от увиденного. Мираж ли то? Или черти решили посмеяться над ним сегодня ночью? А может, это опять сон?
На дне, в сетях, требовавших давно починки, лежала сирена такой красоты, что от восхищения у Орио перехватило дыхание. Ее бледная, белая кожа светилась изнутри, чешуя на хвосте было перламутровой, словно и не чешуйки, а маленькие жемчужинки покрывали ее хвост. Руки ее были тонкие, грудь колыхалась и была обнажена. И волосы… волосы…
Орио разглядывал и никак не мог понять цвета ее волос. В темноте все было темным, но он подозревал, что цвет был вовсе не черный. Он дотронулся до лица прекрасной сирены, и она открыла свои бездонные глаза. В этот самый миг, когда сирена взглянула на него, Орио влюбился по-настоящему. В этот самый миг Орио познал, что такое истинная любовь. Сирена еще шире открыла свои глаза, и замолвила голосом, мелодичным как колокольчик.
– Отпусти меня, рыбак. Не причиняй зла. Я тебе не принесу ни злата, ни сытного обеда. С меня толку не будет, только еще одна загубленная душа.
– Я бы рад, – ответил рыбак.– Но боюсь, что если отпущу тебя,
