провозгласив так, Себастиан взял руку женщины и полоснул по ней ножом. Руку женщины он направил к чаше и держал над нею, и кровь потекла в неё тонкой струйкой. Затем Себастиан отстранил руку женщины от чаши, поворачивая раной вверх, и, проведя над ней своей свободной рукой, заживил рану.
«Да ведь это… магия, которой якобы не пользуются Отцы Церкви!» – подумала я.
Затем Святой Отец своим крестом начертил над чашей знак шен.
– Да отправится огненная ипостась души живой из тела живого в мир над миром, упокоясь сладко до скончания лет, где да будет безгрешна до пришествия Крона. Амэн.
И кровь женщины тут же полностью выпарилась из чаши, исчезла розовым дымком, оставив в воздухе запах ладана.
– Ступай, дочь моя, – сказал Себастиан. И женщина вышла из комнаты, бледная и потерянная.
Я с ужасом ждала, что будет дальше, предчувствуя, что это была ещё не вся «церемония».
– Ну, а теперь придите ко мне, спутники мои, – оставшись совершенно один, сказал немного погодя Себастиан. При этом он нажал на потайной механизм, скрытый за зеркалом, приоткрывая ещё одну нишу. Из этой ниши в комнату вползла небольшая черная змея и вылетел дхарх – крупная летучая мышь, покрытая густой серой шерстью.
– Я – голодная, а ты – не ос-ставил мне ни капли крови, – прошелестела змея.
– Видела эту женщину? Это и будет твой дух-исполнитель, повязанный кровью. Твой дух станет ею, а она – тобой. Я буду надёжно хранить и кормить молоком твоё тело.
– С-соглассна, – прошипела змея.
– А тебя, мой пушистый друг, я пошлю сейчас в Ангкор, там сегодня ночной бал. По случаю Дня Цветов. Доставишь мне свежие сплетни. Сейчас я пойду спать, и ты станешь моими глазами.
Себастиан ещё не задвинул на место обсидиановую чашу, и сейчас подошёл к ней, и, сделав себе небольшой надрез на руке, накапал в чашу немного своей крови, а затем полностью запечатал рану, проведя над нею другой своей рукой. Рана полностью исчезла, не оставив даже следа.
Дхарх – таких тварей я видала ранее только на картинках – распластался крыльями по чаше и полностью засунул в её отверстие свою головку. И я услышала лакающие, чмокающие звуки. Мне стало так противно, что я в ужасе проснулась. Наверное, я орала. Мастер Цэн положил мне на лоб свою руку, и вскоре я вновь провалилась в сон. Теперь уже спокойный, тихий, и без всяких сновидений.
Глава 4. Летучий кот
Второй раз я проснулась, когда уже светало. И утренняя звезда Элоир была у самого горизонта. Я вылезла из палатки и сидела, глядя на окружающие нас скалы, прямо на мокрой от росы траве. Следом за мной вылез, как и не спал, а ждал, когда кто-нибудь ещё проснется, Мастер Цэн. Он сел рядом со мной на небольшой валун.
– Можешь не рассказывать мне свой сон, – со вздохом сказал он. – А вернее, совсем не сон. Потому что только видение входит в руку… Я всё видел и слышал – хотя и не так ярко и чётко, как ты. Когда положил руку тебе на голову. А ещё… Наверное, твоё
