свой, ведомственный взгляд. В итоге получается, что общей координацией усилий различных правоохранительных органов по раскрытию и расследованию совершаемых в стране преступлений должно заниматься Правительство РФ либо Совет Безопасности, однако каких-либо серьезных подтверждений этому нет. Отдельные эпизодические попытки (скорее декларируемые, чем реальные) покончить с терроризмом, незаконным наркотрафиком, коррупцией среди должностных лиц положения дел не меняют.
Поэтому и необходима государственная программа борьбы с преступностью, составленная четко и профессионально, которая ориентировала бы все государственные органы на преодоление преступности, в первую очередь путем раскрытия и расследования всех совершаемых в стране преступлений. Нет особой нужды доказывать, что оставшиеся невыявленными, латентными либо нераскрытыми, а также не должным образом расследованные преступления ведут к дальнейшему ухудшению криминогенной обстановки в стране, создают у преступных элементов уверенность в безнаказанности криминального поведения, формируют благоприятную почву для распространения уголовных традиций, для эскалации обусловленных ими уголовно наказуемых деяний.
Указанная программа стала бы одной из основ построения в России правового государства, в котором права и свободы законопослушных граждан будут надежно защищены от любых преступных посягательств. Пока же, судя по общей направленности УПК РФ и усилиям международных и отечественных правозащитных организаций, основное внимание нацелено на обеспечение прав и интересов лиц, совершающих преступления, в том числе членов организованных преступных групп и сообществ. Чем это чревато – нетрудно спрогнозировать.
Нет необходимости доказывать, что качество расследования преступлений напрямую зависит от тех уголовно-процессуальных условий, в которых реализуется эта деятельность. Последняя должна осуществляться в строгих рамках норм УПК РФ, которые, мягко говоря, не создают оптимальных условий для расследования преступлений, на что уже было указано134.
К ранее сказанному, однако, хотелось бы добавить, что поскольку разработчики УПК РФ создали его, опираясь на две антагонистические по своей сути системы континентального и островного (англосаксонского) права, привнеся в традиционно континентальную систему российского уголовно-процессуального законодательства дополнительные ограничения и запреты, свойственные англо-американскому процессу, то следственная деятельность в России оказалась под двойным: прокурорским и судебным контролем, очень осложнившим и формализовавшим, а частично и парализовавшим ее.
В России, по сравнению с Западом, совершенно иная система расследования. «В западном судопроизводстве нет процессуальной фигуры следователя. Лицо, производящее расследование, осуществляет и процессуальные действия, и оперативно-розыскные мероприятия. Это неизбежно влияет
