вне себя от радости и, заметив меня, начитает восторженно подпрыгивать. Я для нее супертетя! Я фотографируюсь с племянницей и с остальными. У меня на губах улыбка. Впервые за многие дни я открыто и спокойно улыбаюсь. Я занимаюсь тем, что мне нравится, и это видно по моему лицу.
Мимо проходит продавец напитков, и отец покупает мне кока-колу. Довольная, я начинаю пить, как вдруг сестра восклицает:
– Ах, Джудит!
– Что?
– Думаю, что ты его подцепила.
Лукаво на нее поглядываю, а она, приблизившись ко мне, забавляясь, шушукает:
– Не стоит смотреть на гонщика с номером 66, справа от тебя. Совсем не стоит, но этот парень просто красавчик.
Я с любопытством поворачиваюсь и улыбаюсь, узнав Давида Гепардо. Он мне подмигивает, и мы идем друг другу навстречу. Мы знакомы уже много лет. Он родом из местечка Эстрелья-де-Маркес, что неподалеку от Хереса. Мы оба без ума от мотокросса и порой встречаемся на гонках. Некоторое время мы болтаем. Давид, как всегда, очарователен. Просто конфетка. Беру то, что он мне дает, прощаюсь с ним и возвращаюсь к сестре.
– Что у тебя в руке?
– Какая ты любопытная, Ракель! – упрекаю ее. Но, поняв, что она не оставит меня в покое, пока я не покажу ей, что у меня, отвечаю: – Его номер телефона. Довольна?
Сначала сестра прикрывает рот рукой, а потом выкрикивает:
– Эх, дорогуша, если я снова появлюсь на свет, то попрошу стать тобой.
Я расхохоталась и в этот момент услышала знакомый голос:
– Джудит!
Поворачиваюсь и вижу Фриду, которая бежит ко мне обниматься, при этом загадочно улыбаясь. Я с радостью встречаю и обнимаю ее и только потом замечаю, что за ней идут Андрес и Эрик.
– Конец света не настал, – шепчет Фрида.
– Я же тебе говорила, – смеясь, отвечаю я.
Бо-о-оже мой! Эрик приехал!
У меня все сжимается внутри, и вдруг вся моя уверенность улетучивается. Почему я такая глупая? Может быть, от любви мы становимся неуверенными? Скорее всего, в моем случае так и есть.
Я представляю, чего стоило Эрику появиться на подобном мероприятии. Только боль и напряжение. Поэтому решаю не смотреть на него, к тому же я до сих пор сержусь. Расцеловав Фриду, ласково приветствую Андреса и маленького Глена, который сидит у него на руках. Когда очередь доходит до Эрика, то, не глядя на него, четко выговариваю:
– Добрый день, сеньор Циммерман.
– Привет, Джуд.
Меня будоражит его голос. Меня будоражит его присутствие. Он весь меня будоражит!
Но я собираю свои последние силы – их я храню глубоко внутри специально для подобных моментов, – поворачиваюсь к смущенной сестре и говорю:
– Ракель, познакомься, это Фрида, Андрес и малыш Глен, а этот… это сеньор Циммерман.
Надо было видеть их лица. Та холодность, с которой я говорю об Эрике, приводит в изумление всех, кроме него самого. Он, как обычно, окидывает меня недобрым взглядом. В этот момент
