Торгрим не питал иллюзий, заранее зная, как непросто будет разбудить тестя. Орнольф, как обычно, первенствовал за столом. Некоторые пытались с ним сравняться, опрокидывая чашу за чашей. Они так и остались валяться на берегу – кто-то спал, а кто-то, возможно, и умер.
Торгрим снова его встряхнул.
– Орнольф… – сказал он тихо и толкнул его сильнее.
Целых пять минут Торгрим непрерывно тряс его и звал по имени, и только после этого Орнольф наконец открыл глаза. Минутой позже он уже сидел.
– Торгрим… что?
– Пойдем со мной.
Орнольф, постанывая, фыркая и рассыпая проклятия, выбрался из мехов и последовал за Торгримом на корму. У левого борта, как раз напротив рулевого весла, к палубе был привязан морской сундучок Торгрима. Он остановился там, опустился на колени возле сундука, и Орнольф присел рядом. Торгрим немного подождал, убеждаясь, что они никого не разбудили, и позволяя Орнольфу перевести дыхание.
– На том куррахе было кое-что, – шепотом сообщил ему Торгрим. – И я подумал, что другим не стоит этого видеть.
Он осторожно и медленно открыл сундучок, сунул руку под шерстяные плащи и туники, нащупал грубую ткань. И так же медленно вынул сверток. Он собирался развернуть его, показать содержимое Орнольфу, но Орнольф выхватил сверток у него из рук и развернул сам, что вызвало у Торгрима странное глухое раздражение.
Грозовые тучи все еще закрывали луну и звезды, света было мало, но все же достаточно, чтобы Орнольф увидел и оценил то, что держал в руках. Ярл молчал, разглядывая корону со всех сторон, проводя пальцами по тонкой гравировке.
– Никогда не видел ничего подобного, – сказал он наконец.
– Я тоже.
– Ее одной хватит, чтоб сторицей окупить наш поход. Но что мы будем с ней делать? Сомневаюсь, что во всей Ирландии найдется достаточно монет, чтобы выплатить нам истинную стоимость этой короны.
Торгрим покачал головой.
– Я бы не стал ее продавать, это неразумно. Думаю, ее не стоит даже брать с собой в Дуб-Линн.
Орнольф оторвал от короны взгляд – впервые с тех пор, как она оказалась у него в руках.
– Почему нет?
– Мне кажется, это не просто побрякушка мелкого королька. Она должна иметь особое значение. На борту того курраха было двадцать ирландских вельмож, и все они пожертвовали жизнью, чтоб защитить эту корону. Она оказалась единственной ценной вещью на их корабле.
– Ха! Ирландцы! Кто знает, почему они творят то, что творят?
Торгрим нахмурился. До сих пор он надеялся: ему не придется говорить того, что он вынужден был сказать.
– Я видел во сне… что другие захотят отнять ее у нас. И убьют нас за нее.
Даже в темноте Торгрим увидел, как округляются глаза Орнольфа.
– Ты видел корону… во сне?
– Не видел. Но она была там, я ее чувствовал.
