Научной комиссии Русского графологического общества испытуемой, находящейся в состоянии гипноза, было внушено, что она обладает большой смелостью, после чего ей предложили что-либо написать. Характер полученного письма имел те особенности, которые наблюдаются в почерке отважного человека. При внушении скупости полученный почерк вполне соответствовал характерным признакам почерка прижимистого человека. Он приобретал сжатость, одна буква почти ложилась на другую, поля практически отсутствовали или были очень малы, на меньшем пространстве помещалось больше текста. Недоверчивость проявлялась в удлиненных горизонтальных штрихах, особенно в конце строк, а также до или после подписи. Исполнитель, казалось, был озабочен тем, чтобы на оставшемся свободном месте никто посторонний не мог поставить какие-либо свои графические знаки, изменяющие смысл написанного.
Испытуемых возвращали к тому детскому возрасту, в котором они только овладевали письмом, и почерк, мгновенно менялся, становясь неуверенным. Почерк, можно сказать, разворачивался как кинофильм и точно соответствовал почерку того периода жизни, в который был возвращен автор. Так же реагировал человек и на последовательное повышение возраста при внушении: письмо становилось увереннее, рисунок принимал более определенный характер.
Один из исследователей приводит любопытный пример: «У меня на столе детские каракули моей пациентки. Сейчас ей 25 лет. Делаю внушение: ”Вам сейчас всего шесть лет. Как вас зовут?” Ее лицо мгновенно меняется, появляется детское выражение, наивно-приветливая улыбка, округляются глаза. Она вопросительно смотрит на меня и отвечает: ”Аня”. Я прошу написать это имя. Она берет карандаш, долго слюнявит его и вертит, укладывая в руку, и, медленно выводя палочку за палочкой, чертит буквы. На все про все у нее уходит целых десять минут. Она очень устала, но в то же время довольна и хлопает в ладоши. Я забираю у нее листок и сравниваю два почерка – они идентичны».
В пользу научного изучения графологии в СССР высказывались многие ученые, в том числе сотрудники Государственной психоневрологической академии. Видные советские психологи А. Р. Лурия и А. Н. Леонтьев писали: «Сама мысль о том, что почерк находится в известном соответствии с индивидуальными особенностями пишущего и с его наличным психофизиологическим состоянием, несомненно, является совершенно правильной… Исследования виднейших психологов, клиницистов и социологов… утвердили научное значение графологии, создали принципы для построения графологического метода изучения личности. В современной объективной психологии графологический метод приобрел существенное значение; его расценивают как один из методов, имеющих симптоматическую ценность».
Исследования в области психологии письма в нашей стране возобновились в середине ХХ в. На основе психофизиологической теории о высшей нервной деятельности человека была изучена зависимость почерка от типологических свойств нервной
