на дочь, будто бы говоря: «Ну вот, я же тебя предупреждала…»
Ее муж, мой тесть, вызывал у меня удивление, граничащее с неприязнью. Когда я увидел его впервые, был ужасно разочарован и даже возмущен. Да, он был импозантен и умел замечательно говорить, но его поджарая подтянутость и моложавость были искусственными, как и все, что он говорил. К тому времени он окончательно переметнулся в совершенно противоположный лагерь и теперь яростно отстаивал прежние времена. Стоило мне однажды небрежно заикнуться о том, что в это прекрасное время он сам чистил параши, и ЕЕ муж разразился бурной тирадой зомбированного деньгами и властью нувориша, который уже не замечает полной нелогичности своего нынешнего процветания. Я же демонстративно, в два слоя, намазал красную икру на кусочек тоста под ироничным Лизиным взглядом. На этом какое бы то ни было общение с тестем прекратилось. Он старался не сталкиваться со мной, и чаще всего Лиза принимала нас одна. Но это было еще мучительнее. Ближе и роднее мы не становились (да этого и не могло произойти!), хорошим зятем я так и не стал. Это было очевидно. И только Лика по-прежнему светилась счастьем и изредка тихо фыркала в кулачок. Все, что происходило за рамками родительского дома, ее вполне устраивало.
4
Мы возвращались домой, проходило два-три дня, и все становилось на свои места. Работа занимала все мои мысли, Лика ждала меня, удивляя милой сервировкой стола к ужину. И мне это нравилось. Я становился обывателем. А может, никогда и не переставал быть им. В какой-то момент даже захотелось большего комфорта. Именно мне, а не ей. И вот тут-то на глаза попался шкаф…
Я никогда не беспокоился о своем быте, но однажды, гуляя с Ликой у привокзальной площади, обратил внимание на вывеску нового мебельного салона, и мой взгляд упал на витрину. За ней стояло оригинальное сооружение – целая дубовая комната с резными узорами и шишечками по бокам.
– Смотри, – сказал я. – Вот к чему я бы обратился на «вы». Помнишь, как у Чехова: «Многоуважаемый шкаф!..»
Лика засмеялась.
– Да это не шкаф, – продолжал я, – это настоящее «дворянское гнездо»! В нем можно спать!
– Мы можем его купить? – спросила Лика.
– Мы просто обязаны это сделать! Идем.
Мы зашли в магазин, и выяснилось, что это единственная экспериментальная модель, выставленная в витрине для изучения покупательского спроса. Лика огорчилась не на шутку.
– А когда же вы изучите этот самый спрос?
– Месяца через два. Не раньше, – ответил продавец. – Вот тогда и начнем принимать заказы.
– Ой, как жалко! – воскликнула Лика, и глаза ее потемнели.
Всю дорогу я успокаивал ее.
– Но это же единственное, чего тебе так захотелось за все это время! – не унималась она. – Я хочу, чтобы твои желания всегда исполнялись!
– Да черт с ним, с этим дубовым
