группе, кроме меня и нее, было две семейные пары с детьми подросткового возраста, общей численностью в семь человек, две дамы бальзаковского возраста, шумевшие по утрам в столовой, и молодящийся режиссер с дочкой. Скука смертная! Но я понял, что у меня нет конкурентов, а у нее – выбора. Поэтому, как только она приблизилась, запросто взял у нее из рук небольшой холщовый мешок с тисненым изображением ковбоя, гарцующего на лошади, – тогда такие как раз входили в моду и назывались «побирушка».
– Вот что, товарищи, – обратился к нам инструктор. – Поведу вас кратчайшим путем: чтобы не обходить весь пансионат, пройдем через аллею – там в заборе есть дыра. Это, конечно, непорядок, но зачем тратить время?
Мы с Лизой переглянулись. Она улыбнулась.
Мы шли уже знакомой мне дорогой через луг к подножию горы.
– Не знаю, зачем мне все это нужно… – словно продолжая разговор, сказала она. – Не люблю коллективных мероприятий. Но здесь так скучно…
– Ты же сама отказалась развлечься. Я тебя приглашал, – ответил я, напрочь забыв, переходили ли мы на «ты».
Она посмотрела на меня странным взглядом.
– …и мы бы говорили о кино?
И вдруг я понял, как с ней нужно разговаривать. Я понял, но не мог вымолвить ни слова, как иностранец, который только начинает постигать новый язык.
– Мы могли бы просто молчать… – сказал я.
Когда группа стала подниматься в горы, разговорчики в нашем нестройном ряду поутихли, женщины пыхтели, мужчины, как истинные кавалеры, забрали у них поклажу. Мы все поскидывали свитера. Солнце начинало прогревать влажный лес, из него медленно уходила ночь. Мы прошли то место, где Лиза меня покинула, и я снова ощутил тревогу. Я понимал, что она может развернуться и уйти в любую минуту. Но потом было уже поздно – мы забрались слишком далеко и вышли на местность, которая имела совершенно непереводимое название «полонина» – горное пастбище. По краям зеленого, с оранжевыми подпалинами, луга еще стояли дикие черешни с не склеванными птицами мелкими красными ягодами. Мы отстали. Я наклонил ветку, и мы одновременно поймали губами несколько ягод… (Я уже любил ее. Я боялся взглянуть на нее лишний раз – у меня начиналась резь в глазах и более того – моментально взмокала сорочка.)
– А ну их к черту, – вдруг сказала Лиза, глядя на удаляющуюся группу. – Идем, как пионеры, а вокруг такая красота…
Лучшего трудно было и представить.
– Давай спрячемся, пока они отойдут подальше! – предложил я.
Она задумалась:
– Наверное, испоганим им весь праздник. Ведь будут искать.
– Тогда можно потеряться невзначай, не специально…
– Ага. А наутро в местной газете появится заметка «Случай в горах». Кстати, ты ведь уже студент, тебя могут исключить. Это мне терять нечего. Фильмы мне уже смывали…
– Как это? – удивился я.
– Очень просто: берут пленку и окунают в химический раствор. Чтобы даже духу не было.
