сути, уже наблюдаются проявления еще не совсем осознанного аристотелианского поворота, поскольку правоприменительная практика все чаще исходит из необходимости достижения не только формально законных результатов, но и справедливых, этически обоснованных.
Об аристотелианском повороте свидетельствуют и положения Концепции развития гражданского законодательства, послужившей идейным базисом для разработки проекта изменений в ГК РФ. Так, во введении к Концепции развития гражданского законодательства отмечается, что «развитие экономики и становление гражданского общества требуют использовать все возможные меры и средства гражданского законодательства, чтобы обеспечить добросовестность и надлежащее осуществление гражданских прав и исполнение гражданских обязанностей. С этой целью в Концепции предлагается широкий спектр мер, направленных на укрепление нравственных начал гражданско-правового регулирования, – введение в гражданское законодательство принципа добросовестности в качестве одного из наиболее важных и общих принципов гражданского права81.
Как отмечает Джеймс Гордли в своих «Основах частного права», именно аристотелианство обладает общим смыслом для всех людей, исповедующих добродетель82. В связи с этим представляется необходимым кратко проанализировать суть аристотелианского подхода к пониманию справедливости.
В связи с этим Г.Ю. Канарш указывает, что «классическое определение справедливости принадлежит Аристотелю: “справедливость есть равное, но только для равных” (и наоборот: “неравное, но лишь для неравных”)»83.
Таким образом, идея справедливости заключает в себе диалектическое единство равенства и неравенства, равного отношения к равным и соответственно неравного отношения к неравным. Поэтому позиции некоторых отечественных теоретиков права, как, например, В.С. Нерсесянца, сводящих сущность справедливости к идее голого «формального равенства»84, посвящена не справедливости, а именно и исключительно одному из правовых принципов – принципу «формального равенства». Выводы таких теоретиков просто искажают дискурс о сущности справедливости.
Вызывает интерес то, что Аристотелем в «Никомаховой этике» выделялась общая и частная справедливость. При этом частная справедливость в цивилистической литературе обычно подразделяется на корректирующую (corrective justice) и распределяющую, т. е. дистрибутивную справедливость (distributive justice).
Отдельным цивилистам, как, например, Ричарду Врайту, концепция общей справедливости (general justice) представляется сомни – тельной85. При этом многие цивилисты не рассматривают вопросы общей справедливости в своих работах, замыкаясь на анализе проблем гражданского права с позиций корректирующей или дистрибутивной справедливости. Так, например, Джеймс Гордли отмечает, что выделяются две фундаментальные концепции справедливости, на которых право непосредственно основывается: дистрибутивная
