от открытой дискуссии, дабы «отвергнуть мнение многих невежд, которые полагают, что ученым может быть лишь тот, кто скрывается в уединении и покое» (Л. Бруни, цит. по А.П. Огурцову). Противоречивость этого периода выразилась в негативной оценке расхождений между научными позициями как пережитка исторического периода схоластики. По И. Канту, научная дискуссия необходима для изучения предмета с разных сторон, однако споры должны прекращаться по мере достижения «истинного» знания, «чистого разума», иначе спорным оказывается лишь тон полемики, а не ее сущность.
В XVIII–XIX вв. актуализируется проблема интеграции научных знаний и их объективности. Возникает форма конкурентного сотрудничества ученых, живая дискуссия становится коммуникативным механизмом, чтобы получить критические замечания на представленные идеи. Критика рассматривается позитивистами важнейшим элементом прогресса, эффективной профилактикой ошибок ради достижения истины. Прагматический метод привнес в культуру дискуссии установку на согласование нового опыта с системой старого знания во имя достижения поставленных целей.
Рассматривая развитие научных воззрений на диалог с точки зрения коммуникационной составляющей, следует отметить введение термина «экзистенциальная коммуникация» немецким ученым К. Ясперсом, под которым он понимал «внутреннюю свободную связь людей, проявляющую их самоценность и неповторимость». Человек выступает здесь как самостоятельный актор в открытой коммуникации равноправных партнеров.
Продолжение идеи «гносеологического равноправия» позиций субъектов социального взаимодействия мы находим в концепции подготовки человека к саморегуляции поведения, «рефлективной морали» Джона Дьюи. По мнению ученого, в условиях демократии у человека, обладающего свободой инициативы и действия, должно быть развито самостоятельное «рефлексивное мышление», что позволяет развивать свой опыт. В контексте исследования диалога власти и общества особенно значимо, что «для индивида и общества важным является не столько достигнутый результат, сколько постоянно расширяющийся и становящийся более человечным прогресс опыта, в котором все принимают участие и в который каждый вносит свой вклад»14.
Исследования диалогической коммуникации, коммуникативной структуры диалога, обретают новое звучание в работе «Я и Ты» (1923) Мартина Бубера, которая в какой-то мере созвучна основам теории коммуникативного действия и коммуникативной рациональности Ю. Хабермаса и представления о диалоге не столько как способе общения, но как способе раскрытия личности в диалоге (М.М. Бахтин). М. Бубер рассматривает коммуникацию как итерацию. В процессе коммуникации возникают отношения между индивидуальностями. Для темы исследования важно рассмотрение диалога как духовной связи между участниками, а не как последовательность монологов между ними.
В период становления демократического общества становится особенно
