стадия «зеленухи». После короткого периода от двух недель до месяца кожа полностью приобретает зеленый оттенок различной пигментации, у одних посветлее, у других потемнее. Удивительно, не правда ли? – Я сделал паузу. – Но такая метаморфоза лишь вершина айсберга. Исследования нашей лаборатории и других научных центров доказали, что в клетках позеленевшей кожи содержится вещество, подобное растительному хлорофиллу, но этот «хомофилл» воcпроизводит не кислород, а… – я сделал паузу подлиннее, – озон. Почему? С чем это связано?.. Выводы ученых таковы: это природный механизм компенсации. Деятельность человека разрушительна для окружающей среды – вспомните об уничтоженных животных, загрязнении атмосферы и океанов и истощение энергетических ресурсов. К этому надо добавить разрушение озонового слоя, который защищает нас от жестких космических излучений. Не станет его, и мы погибнем. Это словно щит Персея, прикрывающий Землю от жуткого взгляда Горгоны Медузы.
Я смолк. Тишина на лестнице была мертвой. Они смотрели на меня во все глаза.
– Кажется, вам понятно, о чем речь, – наконец промолвил я. – Природа, верная принципу сохранения жизни на планете, решила проблему с озоновым слоем. Вы спросите: почему человек?.. ведь на Земле есть и другие млекопитающие… почему не они?.. Природа, друзья мои, мудра, и выбрала самый распространенный вид животных – нас с вами. Хотя есть и другое мнение на сей счет… Один из моих коллег утверждает, что это кара. Человек виноват в исчезновении озонового слоя и будет теперь его возобновлять – так сказать, за счет собственной шкуры.
– Вы утверждаете, что зеленые пятна на вашей коже производят озон? Газ, который нужен, чтобы подлатать озоновые дыры? – произнес бизнесмен. Его супруга промолчала, не применив на сей раз физического воздействия.
– Именно так и было сказано, – с раздражением буркнул я. Взгляд этого типа на проблему показался мне слишком упрощенным. – Но вернемся к нашим делам. Повторю, что «зеленуха» не является инфекционным заболеванием и не передается от человека к человеку. Это природный феномен, и, вероятно, рано или поздно все мы подвергнемся данной мутации.
– А где же доказательства, что это в самом деле не болезнь? – нервно сглотнув, спросила студентка.
– Доказательства? Вам нужны доказательства? – повторил я. – Часть из них у меня за спиной, в моей квартире! Тысячи страниц лабораторных протоколов! Ну, кто хочет с ними ознакомиться? – И я широко распахнул дверь. – Прошу! Входите!
– Я бы не прочь посмотреть, – сказала Анна, одарив меня многозначительным взглядом.
– Кто еще? – спросил я, после нескольких секунд тишины.
– Нет, нет, мы вам верим! – промолвила супруга бизнесмена и подтолкнула мужа локтем. Очевидно, то был намек, что пора отправляться домой.
Другие мои слушатели тоже начали двигаться к лестнице. Однако Иван, тот самый сосед с верхнего этажа, явно мечтал принести себя
