амбиций (потому им и не опасного), но обладающего одним несомненным достоинством: способностью к любой ситуации, к абсолютно любому решению подобрать соответствующую цитату из священных текстов.
С братом-кормильцем брат-хранитель, по понятным причинам, был дружен, однако ни один из них до сего дня в реальное управление монастырем лезть не пытался, так что их грядущее выступление единым фронтом будет для настоятеля пренеприятным сюрпризом.
Ничего, пусть понервничает, лишь бы ужин не накрылся медным тазом.
– Так я, пожалуй, тогда потороплюсь. – Трундналини стянул фартук. – Брат Курюма, ты за старшего остаешься, присмотри за всем пока. И рыбу, рыбу чистить начинайте!
Вслед за поваром покинули кухню и мы с Тумилом.
– Ловко ты его, брат Прашнартра, – сказал мальчик. – Готов спорить, сегодня на ужин будет нечто невообразимое.
– Учись, покуда я живой. Знаешь, почему боги правят людьми?
– Ну… – Послушник заколебался. – Они ведь боги, верно? У них могущество и все такое.
– Трое Святых не побоялись пойти против их воли, похитили у них Божественную Искру, чтобы разделить ее между людьми, и ничего им за это не было. Наоборот, сравнялись с богами, а потом и возвысились над ними.
– Ну это же Трое! – опешил паренек. – Как можно сравнивать?
– Запросто можно, – отрезал я. – Они тогда были обычными людьми. А ответ на мой вопрос предельно прост, Тумил. Боги управляют людьми оттого, что большинство людей хочет, чтобы ими управляли. А известно тебе, о бестолковейший из послушников, отчего так много среди людей ересей и богохульства?
– Так уж и бестолковейший… – Тумил закусил губу, призадумался, а потом ахнул пораженно: – Ты хочешь сказать, что они нами неправильно управляют?
– Скорее, очень неграмотно и неразумно, – кивнул я. – Вот сам погляди. В отличие от богов, указывать брату Трундналини, что ему делать, я не могу, однако стоило показать ему, что он чего-то хочет и добиться желаемого сам вполне в состоянии, как тот ринулся сворачивать горы. В результате у нас, скорее всего, вечером будет роскошная трапеза.
– А что же мы будем делать с нашими запасами в котомке? – Тумил с хитрецой поглядел на меня. – Я бы мог продать их богомольцам в гостевых домах.
– Что толку в презренных монетах?.. – ответил я занудным тоном записного святоши и, полюбовавшись пару мгновений вытянувшимся лицом пацана, добавил: – Если монеты эти – жалкие медяки? Припрячь-ка пока понадежнее. Только одеяло мое отдай.
Так вот и вышло, что отбытие брата Шаптура в блистательную Аарту, ко двору царя Кагена, было превращено в настоящее празднество. Не знаю уж, что за цитату Круврашпури подсунул Трундналини, но настоятель внял, причем не только внял, но и устроил торжественную службу в главном святилище монастыря, с вынесением к присутствующим Реликвии (что случается крайне редко), воскурениями благовоний, молитвенными песнопениями,
