гребли весь день. Я знал, что мы движемся к западным просторам какого-то дикого моря. Рагнар Старший предупреждал меня об этих морях, говоря, что за ними лежит земля, но что большинство людей, которые искали ту далекую землю, никогда не возвращались. В тех западных землях, рассказывал он, обитают души мертвых моряков. Это серые и унылые, исхлестанные штормами места, вечно затянутые туманом, но именно туда мы сейчас и направлялись, и Сверри стоял у рулевого весла с таким довольным видом, что я невольно вспомнил, как и сам испытывал некогда точно такое же счастье. Я вспомнил, как это весело – вести по морской глади хороший корабль и чувствовать его пульс, положив руку на рулевое весло.
Путешествие продолжалось две недели. Мы следовали по пути китов, и эти морские чудовища время от времени показывались из воды, чтобы посмотреть на нас или выбросить фонтан воды. Воздух становился холоднее, небо было вечно затянуто облаками, и я знал, что команда Сверри беспокоится. Они думали, что мы заблудились. Я думал точно так же и подозревал, что жизнь моя закончится на краю моря, где огромный водоворот втягивает корабли в свои смертельные глубины.
Повсюду кружили морские птицы, их крики жалко звучали в ледяном тумане, и огромные киты ныряли позади нас, а мы все гребли и гребли, пока не начинала ныть спина.
Море было серым и громадным, бесконечным и холодным, полным белой пены, и лишь однажды судьба даровала нам попутный ветер: мы смогли идти под парусом, а большие серые завитки шипели вдоль всего корпуса судна.
Вот так мы и пришли наконец в Хорн, что находится в земле огня, которую некоторые люди называют Туле.
Горы здесь дымились, и мы слышали рассказы о волшебных прудах с горячей водой, хотя лично я так и не видел ни одного. То была не просто земля огня, но одновременно и прибежище льда. Там находились ледяные горы и ледяные реки, а уступы льда возвышались до неба. Там водилась треска длиннее человеческого роста, и мы славно поели рыбы. Ну а Сверри был просто счастлив.
Люди боялись путешествовать тем маршрутом, который мы только что осилили, а он рискнул и выиграл: в Туле его груз стоил втрое дороже, чем в Дании или Франкии. Хотя, конечно, Сверри пришлось отдать часть драгоценного товара в качестве подношения здешнему владыке. Но зато он выгодно продал остальные слитки и взял на борт китовый ус, моржовые клыки и шкуры, а также шкуры котиков. Наш хозяин знал, что заработает на них большие деньги, если сможет довезти все это домой.
Сверри был в хорошем настроении и даже разрешил нам сойти на берег. Мы пили кислое березовое вино в длинном доме, насквозь провонявшем китовым мясом. На этот раз мы все были скованы не только обычными кандалами, но и цепями вокруг шеи, и Сверри нанял местных, чтобы те сторожили нас. Трое из этих стражей были вооружены длинными тяжелыми копьями, которыми жители Туле убивают китов, а еще у четверых имелись длинные ножи для свежевания туш.
Сверри прекрасно понимал, что с такой охраной ему ничто не грозило, и потому впервые за все
