называемый Грязью, нацелил на своего командира кустарный пистолет – пулемёт. Он уже озвучил своё требование, и обещал даже отпустить командира с миром, как только тот сам сложит полномочия. Разумеется, в живых он его оставлять не собирался, но сказать-то – язык не отсохнет. Двое его подельников и непосредственных подчинённых лежали у входа в вагончик, пулемётная очередь скосила их на подходе, прошив насквозь дверь. Четвёртый заговорщик – тупоголовый загонщик Козява. На него было меньше всего надежды, и сказали ему о намечающемся деле в самый последний момент. Но он вовремя забежал в вагончик, когда Тихий перезаряжал пулемёт, и нацелил на главаря пм. Парней жалко… нет, если Тихого сейчас уложить, то поддержка среди рядовых бойцов всё равно будет, им просто деваться некуда. Но как выбраться из этой патовой ситуации, Глина не знал. Главарь держит на прицеле его, Глинку. В ином случае, он, не задумываясь, пожертвовал бы Козявой и первый открыл бы огонь. Весь лагерь ждал, кто же выйдет из двери вагончика, никто не решился вмешаться и открыто поддержать ту или иную сторону.
Разрешилось всё в один момент. Козява перевёл руку влево и выстрелил. Красная клякса окрасила стену, а Глина, слегка задрав простреленную голову, свалился на пол. Сжатый в посмертной судороге пистолет-пулемёт выпустил короткую очередь, после которой в стене вагона осталась кривая пулевых отверстий. Козява спокойно засунул пистолет в кобуру, подошёл к Глине и принялся снимать с него трофеи. Цепочку с крестом сложил в карман, перстень снять сразу не смог, достал из сапога нож и отрезал палец. Сразу же примерил и довольно кивнул. Выпотрошил карманы, забрал подсумок с патронами к пп и само оружие. Встал, скривился от боли и сжал виски.
Тихий всё это время держал Козяву на мушке, решая для себя: они всё ещё враги, или можно ему более-менее доверять? Наконец опустил пулемётное дуло к полу, но палец с пускового крючка не убрал.
– И что это было?
– Это? – Козява пнул руку мёртвого лейтенанта, – попытка бунта. Надеюсь, за содействие мне полагается премия.
– Ты пришёл с ними. Почему передумал?
В ответ только пожал плечами и оскалился.
Пристрелить его сейчас? Однажды Козява может пожалеть, что поддержал не того, и грянет новый бунт. Вообще, дело это обыденное. Тихий и сам пришёл так к власти, это стало своего рода традицией, независимо от местоположения и размера филиала гильдии. Поэтому и лейтенант в лагере был только один, чтобы минимизировать риск заговора. Конечно, в процессе деления власти заговорщики и друг друга постреляют, но для мёртвого экс-главаря это не ахти какое утешение. Как бы там ни было, некоторое время стоит лично участвовать в особо крупных рейдах, утвердить пошатнувшийся авторитет. А Козява… пусть живёт пока. Повысить его, проверить в деле. Жизнь спас, как ни крути.
– Сержантом будешь?
– Лишь бы не лейтенантом, – снова оскалился Козява и посмотрел на лежащий на полу труп. Сочившаяся из головы кровь стеклась в приличную
