на нём броню. И он вообще живой там внутри? Вопросы-вопросы… эх, была ни была. Взялся за верёвку, вставил лезвие кортика в узел и расшатал его. Славные узлы, вязал определённо знаток своего дела. Без посторонней помощи шансов освободиться мало, даже сервоприводы костюма тут бессильны. Распутывая узлы, поглядывал по сторонам – если кто-то связал человека, этот кто-то вернётся. Голова и руки уже развязаны, а человек всё так же сидит, лишь тихо посапывает дыхательный механизм на шлеме. В очередной раз, когда гуль поднял голову, чтобы осмотреться по сторонам, он лишь краем зрения успел уловить движение. Рванул в сторону, но было уже поздно. Рука в тяжёлой перчатке догнала скулу и высекла из глаз сноп искр. Сознание улетело куда-то глубоко, и в себя Данила пришёл от жуткой головной боли. Он не сразу понял, где находиться, перед глазами шаталась влево-вправо какая-то серая бугристая стена. На глаза давили изнутри, было тяжело дышать, а в пояс давило что-то твёрдое. Постепенно понял, что висит вверх ногами, точнее свешивается через плечо шагающего человека. В следующий момент вояка в силовой броне покачнулся, раздался треск вышибаемой двери, Данила не сильно, но очень больно ударился головой о булатную спину, и сознание вновь померкло.
– Ты как?
Гуль открыл глаза, из полумрака на него смотрело молодое, почти детское лицо.
– Извини, что ударил, я думал тот гад вернулся с подмогой.
Сквозь шум в голове промелькнула мысль, что можно не хвататься за оружие. Прислонился затылком к стене, закрыл глаза и стараясь говорить так, чтобы не болела голова, спросил:
– Ты кто?
– Мамо. Меня оглушили и связали, думал, отбегался. Спасибо, что освободил.
Понятно. Ух, что же так плохо-то. К чёрту этого Мамо, поспать бы…
******************
– Открыто!
Олег вошёл и прикрыл за собой дверь. Евгений лежал на сложенном диване лицом к стене. Из-за придвинутого вплотную компьютерного стола торчала только худая рука, обнимающая спинку дивана. Поисковик одёрнул шторы, в комнате сразу стало светлей, а человек на диване заворочался и простонал:
– Дневной свет, он обжигает!
– Ничего, не испортишься.
– Чего припёрся?
– Да ты само гостеприимство.
– Ой, извини… может, чаю?
– Да, пожалуйста.
– Чайник на кухне. А я буду кофе.
Олег, с трудом сдерживая улыбку, деланно покачал головой, пошёл на кухню и вернулся с двумя кружками. Долго искал место, куда бы пристроить. Стол полностью заставлен какими-то бумагами, книгами, деталями от детского конструктора, грязными тарелками и такими же кружками. Из одной поднимался добротный букет мохнатой серой плесени.
– Держи свой кофе.
– На стол
