помадой, ресницы походили на дреды, но она абсолютно не выглядела вульгарной, или – я недавно услышал это выражение – овцой, вырядившейся ягненком. Она выглядела… как женщина, которая не считала, что должна перестать быть сексуальной лишь по той причине, что ей уже не двадцать пять. Так держать, одобрительно подумал я.
– Oui?[36], – проговорила она, отдав наконец покупателю сверток размером с грецкий орех и получив у него взамен кредитную карточку.
– Ваши анчоусы из Коллиура? – спросил я.
– Oui, – ответила она, хотя ей определенно было интереснее наблюдать, как мужчина набирает пин-код.
– Может быть, мне стоит приобрести анчоусы на заводе? Ну, где их солят…
Теперь ее внимание полностью принадлежало мне.
– На заводе? Нет, завод закрыт для посетителей, – сказала она. – Единственное место, где вы можете приобрести анчоусы, это здесь.
– А, ну да… – Может, у меня и не такой большой опыт, особенно с женщинами средиземноморского происхождения, но обычно я в состоянии определить, когда женщина врет. В этом случае она выглядит либо извиняющейся, либо (как девица в парижском банке, лишившая меня кредитной карточки) торжествующей. Я знал, что эта дама врет.
– Какого размера банку вы желаете? – спросила она.
– Пойду посмотрю, – ответил я и вернулся к рыбной секции.
На анчоусах был проставлен фирменный золотой ярлык этого магазина, но, отковырнув наклейку, я смог прочитать имя производителя. На банке было написано «Conserves Franchois» – пример той игры слов, которую так любят французы. В переводе получается что-то вроде «Маринованные франчоусы». Еще больше отогнув наклейку, я смог прочитать и адрес завода-производителя. Найти эту улицу на карте города – пара пустяков.
Прилепив золотой ярлык на место, я вышел из магазина…
… и нос к носу столкнулся с парнем в черной майке.
Моей первой мыслью было Merde, а второй, что у магазина есть охранник и он поймал меня за порчей товара. Заметив его голые ноги, я перевел дух. Коллиур, конечно, курортный городок, но охранников с голыми ногами я здесь что-то не замечал. К тому же на нем были лайкровые шорты в обтяжку. Он был спецназовцем. Поправка: тем самым спецназовцем. Тем самым, за которым я следил.
Пришлось вернуться к первоначальной оценке ситуации: Merde…
– Toi[37], – сказал он. – Ты за мной следил.
– Moi?[38] – попробовал возразить я.
– Oui, toi. А я проследил за тобой.
Oh merde, в очередной раз подумал я. Вот тебе и весь мой талант разведчика.
Спецназовец заметил мое смятение и расхохотался. У него было дружелюбное лицо брутального типа. Бритая голова, огромный подбородок и ямочка на подбородке, которая делала его похожим на одного из тех французских игроков в регби, которых фотографируют для глянцевых календарей.
– Почему ты за мной следил? – спросил он, напрягая
Да? (
Ты (
Я? (
