правил пробуждают дикие инстинкты, и все мы здесь только для того, чтобы полюбоваться, как один боец рвет на части другого. Мы хотим видеть залитое кровью лицо, кровавые слезы и удушающие захваты, хотим слышать хруст ломающихся костей и восхищаться жестокими нокаутирующими ударами, после которых секунданты бросаются за доктором. Добавьте к этому реку дешевого пива, и вы получите пять тысяч маньяков, жаждущих насилия и крови.
Наконец я направляюсь обратно в раздевалку, где теперь царит оживление. Первые два боя завершились быстрыми нокаутами, и время поединка стремительно приближается. Норберто, Оскар и Мигель надели такие же, как у меня, светящиеся желтые куртки, и команда Запаты готова проделать долгий путь к клетке. Я буду находиться в углу вместе с Норберто и Оскаром, хотя моя роль и не так важна. Я должен поить Тадео водой, пока Норберто будет выкрикивать ему наставления на самом быстром на свете испанском. Оскар займется обработкой ран на лице, если таковые появятся.
Едва мы попадаем в зал, как все вокруг расплывается, теряя четкие очертания. Вдоль всего прохода пьяные болельщики тянутся к Тадео и выкрикивают его имя. Полицейские расчищают нам путь. От рева лопаются барабанные перепонки, но все это не из-за Тадео. Зрителям нужно больше, они жаждут еще одной схватки, и желательно со смертельным исходом.
У входа в клетку служитель проверяет перчатки Тадео, наносит ему на лицо масло и дает отмашку. Диктор объявляет его имя, и наш подопечный уже пританцовывает в ярко-желтых трусах и халате. Сегодняшний противник Тадео известен как «Шакал», его настоящее имя неизвестно, да это и не важно. Он мастер по болевым приемам – высокий белый парень, не особо мощный на вид, но внешность обманчива. Я трижды видел его бои: он хитер и коварен, хорошо обороняется и стремится перевести противника в партер. Своего последнего соперника он так скрутил в узел, что тот завопил о пощаде. Сейчас я испытываю к Шакалу только ненависть, но в глубине души я им безмерно восхищаюсь. У любого человека, у которого хватает духу подняться в клетку, на порядок больше мужества, чем у обычных людей.
Удар гонга возвещает о начале первого раунда – трех минутах ярости. Тадео тут же бросается вперед и наносит боксерский удар рукой, Шакал ставит блок. Первую минуту оба обмениваются ударами, а затем входят в клинч – у обоих никаких повреждений. Я ору изо всех сил вместе с остальными пятью тысячами зрителей, хотя понятия не имею почему. Толку от советов абсолютно никакого, тем более что Тадео их все равно не слышит. С глухим стуком они оба падают на мат, и Шакалу удается захватить Тадео в «ножницы». На долгую минуту все действие замирает, и мы, затаив дыхание, смотрим, как наш боец корчится и извивается, пытаясь освободиться из захвата. Наконец ему это удается, и он наносит резкий прямой левой Шакалу в нос. Появилась кровь. Понятно, что Тадео лучше, но ему достаточно допустить всего одну ошибку, и его рука окажется вывернутой так, что следующим движением ее запросто сломают.
