трубочки плевался на уроке», —
Как записал учитель в дневнике.
Могу я много выпить без закуски,
Могу устроить близким мини-ад,
Но всё-таки, наверно, я не русский —
Глобально я ни в чём не виноват.
Как этот бык, что проиграл корриду,
Как часовой, оставленный в плену,
Я ощущаю горькую обиду,
А не национальную вину.
Когда же призовут меня к отчёту,
Я подтвержу, что был из фраеров,
Что не сбивал малайских самолётов
И не топил бразильских крейсеров.
Обожжённые листья сухие
Крутит ветер в степи половецкой,
И по улицам Киева-Вия,
И по улицам Вия-Донецка.
Груды мёртвой израненной стали
Да под касками чёрные маски,
Чередою печальных развалин
Анатомия зданий Луганска.
Лишь руины у нас за спиною,
Как когда-то писал Бродский Йозеф.
То, что названо «русской весною»,
Переходит в угрюмую осень.
Кто снарядом, кто миной, кто пулей,
Кто-то в грудь, кто-то в лоб, кто-то в бок,
Рядом ватник поляжет с рогулей,
Защищая свой юго-восток.
До свиданья, мои колорады,
До свиданья, укропы мои,
Встретит вас тишина и прохлада
Неделимой славянской земли.
Где взлетают, на радость начальству,
Вместе с глиной и супесью вверх
Окровавленных тел ваших части,
Как весёлый китайский фейерверк.
Походная песня
Собирались ополченцы
В православные полки,
Осетины и чеченцы
И донские казаки.
Поднимались добровольцы,
Никому не ведом страх.
Пусть трепещет Коломойский,
Украинский олигарх.
На иконе образ Спаса,
Вьётся множество знамён,
Провожают из Донбасса
В бой ударный батальон.
Шаг чеканила пехота,
На плечах своих несла
РПГ и пулемёты
И ПЗРК «Игла».
Чтоб ответить западенцам
На прозападный их курс,
Чтобы степи под Донецком
Не топтал Кончита Вурст.
И пока колонной длинной
Шли по городу войска,
Чернобровая дивчина
Обнимала паренька.
Умоляла: «Сделай милость,
Береги себя, мой свет».
И слеза её скатилась
На его бронежилет.
Уходили не по-детски
В бой простые
