конечно же, цифровые, никто не стал бы заточать здесь настоящих, это по дорианским понятиям безнравственно. И даже в цифровых стреляют якобы из паралитических пистолетов: никакой крови, никаких убийств, даже воображаемых – здесь больше всего боятся развить в детях склонность к насилию. Собственно, и охотой это называем только мы. Доряне произносят другое слово: «прогулка»… Что-то оно мне напоминает.
Если ты не успеваешь отреагировать и выстрелить, за тебя это сделает возникающий из-за холма «защитник», но до этого ты в полной мере сможешь насладиться видом летящего на тебя существа с вытаращенными глазами и слюнявой клыкастой пастью. Насладиться-то ты, конечно, сможешь. Если накануне на тебя не летела другая туша с раскрытым слюнявым ртом. Так что на сегодня меня увольте.
Зато я хочу на скоростной аттракцион и, конечно же, в космопутешествие.
– Может, на исторический? – предлагает Леди в поисках компромисса. – Там мы еще ни разу не были.
– Скукотища, – зевает Плав. – Я ходил однажды, как только прилетел. Сделано классно, но какой смысл в чужой истории? Одни доряне побивают других сначала копьями, а потом чем-то вроде химического оружия, а потом исправляются и становятся паиньками. Везде одно и то же. Да еще что-то там про Прилусту, вроде как там почти те же доряне, родственники они, что ли. Я на земной-то истории всегда спал.
– Прилуста? – настораживаюсь я. – Говорят, что Чистые прилетели с Прилусты, вроде бы спасаясь оттуда. Там что-то об этом сказано?
– Чего-то наверняка сказано, – усмехается Плав, – но по-дориански.
Я мысленно киваю: наших знаний языка для серьезного экскурса в историю явно недостаточно. А жаль. Хотела бы я поговорить об этом с кем-то из местных. Общаются они с нами вроде бы с удовольствием, как с желанными гостями, вот только дальше обычных приветствий разговор никогда не заходит, отчасти, конечно, из-за языка, а отчасти потому, что местные обыватели, кажется, воспринимают нас как полезных, смышленых, но не слишком развитых гуманоидов.
– Так что будем делать? – нетерпеливо спрашивает Леди.
Плав вздыхает, с сожалением оглядываясь на охотничий павильон.
– Ладно, пошли на скоростной.
– Идите на охоту, – предлагаю я. – Здесь нет никаких тварей в радиусе пятидесяти километров, ручаюсь.
Все переглядываются. Инструкцией категорически запрещается оставлять наживку хотя бы без двух защитников.
– Я буду с тобой, – тотчас же говорит Виктор и, похоже, его не слишком расстраивает перспектива сегодня не поохотиться.
– Вот и отлично! – радуюсь я. – Тебя мне вполне хватит. Тогда мы – на американские горки!
Плав якобы неохотно кивает. Расходимся, довольные друг другом, хотя Плава, кажется, мучает
