делать и госпожа Мара, но Литей не знал, что искусство исцеления подвластно и другим.
– Дайлиро, миэ белаэ мэйло!15 – тихо сказала королева. – Теперь всё хорошо! И можно даже поболтать по душам…
– Ещё не всё! Придёт Экталана, вылечит тебя окончательно. Я постарался унять боль и заживить саму рану, но душе твоей нужно ещё немало заботы и жизненной силы. Много крови ты потеряла, и путь был долог. Ты слаба, Эрсель! Но Экталана сумеет тебе помочь.
– Где она, кстати? Я жажду увидеть самую красивую девушку Элтлантиса! – добавила Мара.
– Скоро придёт. Она вправду самая красивая, и не только в Элтлантисе… Стоит ли удивляться?! За всю вечность мира не рождалось никого прекраснее её матери, а ведь сияние и блеск Элинэль достались княжне в наследство, – ответил Эктавиан. – Правда, несмотря на красоту, любви она пока не знает, всё больше слёзы да печаль.
– О, дети! Сердца наши всегда полны тревоги о них. Киралейн тоже пока не нашёл себе жену… Я надеюсь, что она будет из Элтлантиса, – Мара Джалина лукаво улыбнулась.
Эльф ответил ей такой же улыбкой:
– На всё воля Небес! Я не хотел бы, чтоб дети наши повторяли наши ошибки. Помнишь, что чуть было не вышло из-за того, что все с детства пророчили Лиадран в невесты Лиарину.
– Мне ли это забыть?! – усмехнулась Мара. – Теперь это кажется забавным, а тогда немало бед принёс нам вздорный нрав и ревность этой горделивой девчонки.
– Мне Лиадран была всё равно что младшая сестра, и я легко прощал её выходки, как прощают баловство ребёнку, но всё же порой и я терял терпение… Однако, забудем прошлое! Я рад видеть тебя, Эрсель, но сдаётся мне, не только по старой дружбе приехала ты сюда, – рассудил эльф. – Что творится в Лейндейле? Экталана пугает своими кровавыми и зловещими пророчествами. На юге и востоке – пожар войны, а на западе и вовсе – тьма. Давно мы потеряли всякую связь с Дикими землями, и напрасно ждём хоть каких-то вестей от западных собратьев. Можно лишь строить догадки о том, что происходит вдали от Элтлантиса. Вчера Экталана сказала, что Малигель ушла… Не знаю, что стало причиной этому.
– Малигель?! Целительница Малигель из общины ласнийских знахарей? – удивилась и встревожилась Мара.
– Ты её знала? – не понял Эктавиан.
– Нет, не довелось! Но ведь однажды она излечила Лиарина. Помнишь?!
– Да, – кивнул эльф, в голосе его тревога мешалась с печалью. – Передай моему брату, его спасительницы больше нет. Что-то происходит, Эрсель, что-то надвигается. Я чувствую это, и от моих предчувствий у меня кровь стынет в жилах. Экталана говорит: время эльфов ушло! Я готов к этому – просто уйти, всем и сразу, потому что уйти всё равно придётся. Что-то страшное близится, Эрсель, что-то страшное и неизбежное… И эта неотвратимость вселяет ещё больший ужас.
– Не стоит об этом сейчас! Я останусь на пару дней, и мы поговорим.
Спасибо, мой милый друг!
