крупном размере”. Почему оказался в ее кабинете во время пожара, разбираться не станут. Был – значит, виноват. Может, какие вещественные доказательства сжег? От же, стерва! Опять меня под монастырь подвела. Срочно нужно что-то делать…»
Скинув шинель, он начал неумело ею размахивать, только еще больше пламя раздул. Про фотографии Степанова он забыл, не до того было. Огонь разгорелся серьезный, и Семен, не соображая толком, что делает, даже не заметил, как подломились нижние опоры большого стеллажа. Вся масса книг рухнула на него сверху, и он, упав, оказался погребенным под их тяжестью.
Дым окутывал музей все сильнее.
– Ох, ведь сгорит всё! – не выдержал старый вахтер, оставил свой пост и тоже бросился наверх.
К приезду пожарных полыхало вовсю. Женщины старались сбить пламя, пустив в ход огнетушители и песок, но это мало помогало. Самое удивительное, что огонь не перекинулся на соседние помещения.
Когда наконец пожар был потушен, на полу обнаружили гору обуглившихся книг, под которыми лежал обгоревший мужской труп. Больше никто не пострадал, однако всех музейных работников попросили выйти, и они кучкой стояли у здания, обсуждая происшествие.
Просидев на скамейке больше часа в ожидании Насти, Михаил разволновался. Накануне она позвонила и попросила о срочной встрече, сказала, что хочет передать ему книгу на хранение. Он посмотрел на часы – дальше ждать не было смысла – и решил зайти к ней на работу, узнать что и как. Подходя к музею, он почувствовал запах гари. На улице стояли перепуганные сотрудницы музея. Многие были без верхней одежды, замерзли, но их не пускали внутрь, на рабочие места.
Михаил поискал глазами Настю, но не нашел и, предчувствуя неладное, обратился к одной из женщин. Чтобы согреться, она подпрыгивала на месте и куталась в платок. Показалось, что это ее он видел в Настином кабинете, когда впервые пришел в музей. На женщине были те самые синие нарукавники, которые запомнились лучше, чем ее лицо.
– Извините, а что случилось? Похоже, пожар?
– Да, пожар. Слава богу, потушили. Нас пожарные выгнали, говорят, только один кабинет сгорел и человек в нем какой-то, но не наш сотрудник. У нас сегодня мужчин на смене не было…
– Понятно. А вы, случайно, Анастасию Николаевну Трепцову не видели? С ней все в порядке?
Женщина внимательно посмотрела на Степанова и, отвернувшись, сквозь зубы процедила:
– У Трепцовой вчера в кабинете обыск был. Говорят, арестовали. Кабинет с вечера опечатали, и вдруг сегодня там пожар начался. Как такое могло случиться?
Женщина смотрела на него вопросительно и недобро. Кто-то крикнул, что можно запускать людей. Работники музея гуськом потянулись в здание, а Михаил стоял как громом пораженный. В голове стучало: «Арестовали! За что? Кто посмел!» Постояв недолго, он также вошел в здание – хотел найти вахтера и попробовать его разговорить. Пожарный, дежуривший на входе, не препятствовал.
Вахтера на месте не оказалось. На его столе, возле черного телефонного аппарата,
