собирать осадные башни. Костры полыхали до глубокой ночи. Привычная тишина была взорвана визгом пил и стуком молотков. Все это слышали караульные на парапетах и военный совет, собравшийся в башне Наставника.
– К нам пожаловал сам Салах ад-Дин, – сказал Фахим аль-Саиф, один из старших ассасинов. – Такую возможность нельзя упускать.
Аль-Муалим задумался. Из окна ему хорошо был виден разноцветный шатер, где сейчас Салах ад-Дин размышлял над предстоящей победой или поражением. Наставник ассасинов думал об ущербе, уже нанесенном цветущей долине армией великого султана, и о том, что с природой сделают вдвое большие силы противника, если эта кампания окончится для них неудачей…
На стороне Салаха ад-Дина были власть и сила. Но ассасины коварны и хитры.
– Стоит убить Салаха ад-Дина, и сарацинская армия рассыплется, – продолжал Фахим.
– Я так не думаю, – покачал головой Аль-Муалим. – Его место займет Шихаб.
– Он и в половину не так силен, как Салах ад-Дин.
– Тогда он просто добьется меньших успехов в противостоянии с христианами, – резко возразил Аль-Муалим, начинавший уставать от воинственных предложений Фахима. – Мы же не хотим оказаться во власти христиан? Или против собственной воли стать их союзниками в борьбе с султаном? Не забывай, Фахим, что мы – ассасины. У нас свои намерения. Мы никому не служим.
В помещении, где курились сладковатые благовония, стало тихо.
– Салах ад-Дин так же настороженно относится к нам, как мы – к нему, – подумав, произнес Аль-Муалим. – Сыграем на этом.
Наутро сарацины поволокли вверх по склону таран и осадную башню, в то время как турецкие конные лучники забрасывали цитадель стрелами. Солдаты Салаха ад-Дина пытались штурмовать внешние стены, однако сверху на их головы сыпались камни и стрелы, а также лились струи кипящего масла. Небольшие отряды ассасинов делали вылазки через боковые двери, отражая атаки пехоты. К концу дня обе стороны потеряли немало бойцов. Сарацины отступили в деревню. И вновь до глубокой ночи полыхали костры: захватчики чинили поврежденные осадные башни и строили новые.
Ночью со стороны вражеского лагеря послышался странный шум. К утру следующего дня разноцветный шатер султана исчез. Великий Салах ад-Дин уехал, взяв с собой небольшой отряд телохранителей.
Вскоре к воротам крепости подъехал его дядя Шихаб ад-Дин, намереваясь говорить с Наставником ассасинов.
3
– Его величество Салах ад-Дин получил ваше послание и самым любезным образом благодарит вас за него, – выкрикивал посланник. – Неотложные дела заставили его уехать, но он оставил предписания его превосходительству Шихабу ад-Дину вступить с вами в переговоры.
Посланник стоял рядом с конем Шихаба, сложив руки рупором, чтобы Наставник и старшие ассасины, находившиеся в башне, расслышали его слова.
Неподалеку
