style="font-size:15px;"> Схватившись за живот, она вновь захохотала.
– Мадам, – сказал он сухо, – я спас вас от падения в яму. Определенно, я не валялся…
– Нет, – перебила она его, – валялись! И я вам искренне благодарна за это. Это превосходное завершение моего ритуала. – Она приподнялась на локтях, продолжая хихикать. – Тетя Агата будет мною очень гордиться! Приглашаю вас к нам на чай.
Энтони заморгал, глядя на ее длинную шею. Ясно, она безумна. Он медленно сел, вытянув перед собой раненую ногу. Затем похлопал ее по руке, стараясь делать это ободряюще.
– Дайте мне минутку отдохнуть, и потом я помогу вам хоронить… то, чего вы лишились.
Подняв глаза, она устремила на него внимательный взгляд.
– Лишились? Что вы имеете в виду? Вы что-то потеряли?
Она огляделась, словно в поисках чего-то, спрятанного между деревьями.
– Разумеется, я ничего не потерял! – сказал он резким от раздражения голосом. – Вы лишились!
Обернувшись, она уставилась на него.
– Кости, – объявил он. – В яме.
– Кости? – переспросила она, явно смутившись. Вдруг лицо ее озарилось догадкой. – А, кости. И что с ними?
Он уже едва сдерживался от того, чтобы не сорваться на крик.
– Чьи кости вы пытались закопать?
Она только недоуменно захлопала глазами.
– Я понятия не имею, чьи это кости. Какой-то несчастный кит, видимо, был принесен в жертву лишь для того, чтобы меня истязать.
В ее словах не было никакого смысла. Но он ухватился за единственное внятное слово среди прочей ерунды.
– Кит?
– Да, там китовый ус. Из моих корсетов.
– Ваших корсетов?
– Именно!
Она радостно хлопнула в ладоши, как будто он был учеником-тугодумом, наконец решившим задачку.
Это было уже слишком. Невзирая на острую боль, пронзающую ногу, он наклонился вперед.
– Вы что, хотите сказать, – взорвался он, – что едва не убили меня только для того, чтобы закопать свои корсеты?!
– И свои ботинки тоже. И свой секретер. Он невероятно тяжелый.
И в это мгновение, когда совершенно не укладывающийся в голове разговор довел его до крайней точки раздражения, случилось ужасное.
Он ее узнал.
Глава 2
Глядя на Софию, Энтони нахмурил брови. Она сильно изменилась. Ее потрясающие белые локоны были неаккуратно обстрижены. Высокая, с царственным телом, она лежала, раскинувшись, на грязной земле. Вместо изысканного наряда на ней сейчас был перепачканный рваный балахон. Она обратила свое спокойное милое лицо к нему с таким видом, словно сумасшедшим здесь был он. И все же он узнал ее.
– Боже мой, леди София, что с вами случилось?
Она прищурилась и, неспешно сев, пристально уставилась ему в глаза. Факелы давали достаточно света,
