1510 годаЛеди Анна дрожала от озноба, несмотря на теплую меховую накидку и быструю ходьбу. Стояла ясная, солнечная погода, но обжигающий мороз затруднял дыхание.
– Бэсс, подожди, – окликнула она подругу. – Я уже засомневалась, хочу ли провести этот день вне помещения.
Ответом ей стал смех ее спутницы.
– Думай о том, что такая погода укрепляет здоровье. Кроме того, ты не сможешь поддержать своего мужа на ристалище, если не придешь.
Решив, что ей было бы достаточно услышать рассказ о турнире после его окончания, сидя с Джорджем в тепле и уюте своих покоев во дворце, Анна все же подобрала юбки и поспешила за подругой. То, что казалось замечательным приключением, когда холодные сквозняки укрощены огнем в очагах и углями в жаровнях, сейчас представлялось верхом глупости.
Таким и был этот «тайный» турнир, затеянный кое-кем из королевской свиты.
Ничто не могло долго оставаться тайной при дворе. Теперь уже, должно быть, всем известно, что несколько наиболее деятельных джентльменов из свиты короля Генриха, заскучав от вынужденного из-за затянувшейся холодной погоды безделья, решили развлечься шуточным турниром. Еще раньше этим утром Джордж сам рассказал Анне о предстоящем сражении и о том, что он собирается принять в нем участие.
Поторапливаясь вслед за Бэсс к ристалищу в Ричмонде, Анна заметила, что улыбается. С того вечера, когда Джордж вернулся ко двору, он больше не упоминал о злополучном инциденте, который послужил причиной его отъезда. Тем, кто его об этом спрашивал, он твердо отвечал, что нет ничего странного в его решении посетить свои имения. Анна была весьма довольна такой позицией своего мужа. Еще больше она была довольна, когда, отвечая на ее расспросы о его отсутствии, Джордж развлекал ее рассказами о своих арендаторах, живших в Эшби-де-ла-Зуш в Лестершире, в родовом гнезде Гастингсов и вокруг замка Керби Макслоу, также принадлежащем ему.
К тому же супруг проявлял по отношению к ней трогательные знаки внимания, дарил цветы и засахаренные фрукты, а также искусно шитые кружева. В свою очередь Анна неустанно выражала нежную привязанность к нему, как наедине, так и на людях, чтобы все видели, как высоко она его ценит. В это утро, прежде чем отправиться на ристалище, Джордж попросил у жены ленту, чтобы привязать ее к своему копью.
Когда Анна догнала Бэсс, та уже стояла у входа на арену, притопывая обутыми в ботинки ногами, чтобы согреться. Сегодня здесь не были установлены цветастые павильоны, как бывало при проведении настоящих турниров, но на деревянных скамьях вокруг поля разместилось немало зрителей. Только крытая трибуна, где обычно восседали король и королева, была совершенно пуста. Не полоскались на ветру знамена, не было богатых синих с золотом полотнищ, подушек и гобеленов.
Анна быстро окинула взглядом толпу. Только они с Бэсс были из свиты королевы, и кроме них здесь почти не было женщин. Выбрав наугад скамью, подруги уселись.
Щурясь от слепящего на ярком солнце снега, Анна попыталась отыскать среди рыцарей Джорджа. Несмотря на то что они были одеты почти одинаково, ей понадобилось лишь несколько секунд, чтобы выделить его из толпы. Ее супруг
