раз, когда я задавала своим духам-хранителям вопрос, каково им жить в своем мире, мне ясно давали понять, что существуют вещи, которых я знать не должна. Мне казалось, это для того, чтобы сберечь какую-то невероятную тайну о загробной жизни… но в конце концов я поняла: чтобы защитить меня от этих знаний.
– Если я не попытаюсь ее разыскать, – возражаю я, – то всю оставшуюся жизнь буду думать о том, что было бы, если бы я попыталась.
Серенити останавливается на красный свет.
– А если ты ее найдешь…
– Когда я ее найду, – поправляю я.
– Когда ты ее найдешь, – не спорит Серенити, – ты спросишь, почему она все эти годы тебя не искала?
Я в ответ молчу. Она отворачивается.
– Я только одно хочу сказать: если желаешь узнать ответы – будь готова их услышать.
Тут я понимаю, что она как раз проезжает мимо полицейского участка.
– Эй, остановите! – кричу я, и она ударяет по тормозам. – Пойдем туда и расскажем о своей находке.
Серенити паркуется у тротуара.
– Мы никуда не пойдем. Я поделилась с тобой своими видениями. Даже отвезла тебя в городской парк. Рада, что ты получила то, что хотела. Но лично я не хочу и не буду связываться с полицией.
– Вот оно как! – изумляюсь я. – Вы бросаете информацию, словно гранату, в жизнь человека, и ретируетесь, пока она не взорвалась?
– Гонца, принесшего весть, не казнят.
Не знаю, чему я удивляюсь. Я совсем не знакома с Серенити Джонс – не следовало ожидать, что она мне поможет. Но я по горло сыта теми, кто меня бросает, она лишь одна из многих. Поэтому я выбираю самый простой путь, когда чувствую угрозу, что меня вот-вот бросят. Делаю так, чтобы уйти первой.
– Неудивительно, что люди вас ненавидят, – произношу я.
При этих словах она вскидывает голову.
– Спасибо за видение! – Я вылезаю из машины, вытаскиваю с заднего сиденья велосипед. – Счастливо оставаться!
Громко хлопаю дверью, оставляю велосипед и поднимаюсь по гранитным ступеням в полицейский участок. Подхожу к сидящей в стеклянной кабинке дежурной. Она всего на пару лет старше меня, только недавно закончила школу. На ней растянутая футболка с логотипом полиции на груди, и у нее слишком сильно подведены глаза. На мерцающем экране компьютера я вижу, что она сидит на своей страничке в «Фейсбуке».
Я откашливаюсь. Знаю, что она слышит меня, поскольку в разделяющем нас стекле есть небольшая решетка.
– Здравствуйте! – говорю я, но она продолжает печатать.
Я стучу в стекло, она скашивает глаза в мою сторону. Я машу рукой, пытаясь привлечь ее внимание.
Звонит телефон, она отворачивается, как будто я пустое место, и берет трубку.
Могу поклясться, что именно из-за таких, как она, мое поколение заслужило плохую репутацию.
Ко мне подходит вторая дежурная. Невысокая плотная женщина постарше, фигурой похожая на шар, с химической завивкой на белокурых волосах.
