определить товарища даже не в позу: «в стойло». А всё потому, что как верно подметил один товарищ: «Моя Марусечка, а жить так хочется!».
Пока девица переключалась с точечных ударов по паркету
на слезопад, из глубин коридора появился «Важняк». Подойдя ко мне, он наклонился к самому уху.
– Шеф, мы просмотрели диск камеры видеонаблюдения.
По причине двадцать первого века на дворе, я давно уже не удивлялся использованию слова «диск» вместо привычного «кассета».
– Что-нибудь интересное?
– Разрешите предложить Вашему вниманию?
«Важняк» ухмыльнулся, конечно, нагловато, но полезным людям я отпускал и не такое, и не в такой обстановке.
– Ладно, пошли. А Вы, сударыня…
Я обернулся на девицу, которая была занята скорбью… по себе.
– … отдохните пока… вне границ приёмной…
В комнате отдыха, точнее, «в одной из», оборудованной последним словом бытовой техники, «Важняк» быстро вставил диск в миниатюрный плеер. Просмотренная запись оказалась небольшой, но формата «мал золотник, да дорог».
– Любопытно…
Избегая выводов, я пока всего лишь констатировал факт. Хотя запись буквально толкала на них: камера видеонаблюдения зафиксировала, как «что-то» в брюках и в женской шубе с накинутым на голову капюшоном прошло по коридору, и вошло в приёмную прокурора. Судя по таймеру, время было «наше», о чём я так прямо и заявил «Важняку».
– Судя по шубе – и девица тоже, – тоже «прямо так» усмехнулся «Важняк». – Мы уже опросили уборщицу: она признала шубу и её владельца. Точнее – владелицу. Да и брючки – с «нашей» секретарши: больше никому в прокуратуре не разрешалось их носить по причине жёсткого «дресс-кода». А Вы заметили, шеф: в прокуратуре уже никого не было – и не только время тому свидетель? Кстати, уборщица подтвердила, что к этому часу в «конторе» традиционно – уже ни души: наш прокурор свято исповедовал верность установке Никиты Сергеевича на то, что после восемнадцати ноль-ноль работают лишь те, кто бездельничает в рабочее время.
Я пожал плечами.
– Ну, и что это доказывает? Только то, то секретарша задержалась на работе. И, что – обязательно с целью убийства своего начальника? И как бы она засунула в петлю такого борова? Разумнее предположить, что она пришла «совокупиться на дорожку».
– В шубе?! – наморщил лоб «Важняк».
– Я же говорю: «на дорожку»!.. Кстати, ты установил, был прокурор в этот момент на работе, или нет?
– Так точно, шеф. И не только на работе, но и у себя
в кабинете.
– «Откуда дровишки»?
– Уборщица «поделились», – хмыкнул «Важняк».
Я прошёлся ладонью по гладко выбритому подбородку.
– А какого хрена он делал на работе «после работы»? Ведь прежде, насколько я
