Она просто восприимчивый ребенок, вот и все.
– Это я поняла.
– Не нужно сердиться, – говорит он. И начинает сиять, а ореол вокруг него мерцает золотом. – Она редко может меня чувствовать. Бóльшую часть времени она игнорирует мое присутствие, как и остальные из твоей расы.
– Мне все равно. И как давно ты это знаешь?
Он берет со стола зубчатое колесико и изучает его.
– Неделю.
– Семь дней! И даже не подумал сказать мне?
Деррику, кажется, нет никакого дела до этого, словно я спрашиваю его, почему он не потрудился рассказать мне о ткани, из которой сшил себе штаны.
Я оцениваю худшие из возможных сценариев. Что, если фейри когда-нибудь проследят за мной до самого дома? Что, если кто-то из фейри узнает, что моя служанка способна время от времени чуять ему подобных? У тонко чувствующих и Видящих можно отнять больше энергии, чем у обычного человека. Эта девушка – ходячая мишень, и она даже не знает об этом.
– Я не думал, что это важно, – бормочет он, – поскольку точно не буду вредить ей.
Он засовывает шестерню в свой мешок.
– Положи на место, вор, – говорю я.
– Но…
– Как и все остальное.
Деррик неохотно вытаскивает деталь из сумки и бросает на стол. Затем еще одну. И еще одну.
– Ты ведь не станешь увольнять Дону?
– Конечно стану, – говорю я. – Господи, эта бедная девочка должна покинуть страну! Не думаю, что в Вест-Индии есть фейри, так ведь?
Деррик смотрит на меня, словно говоря: «Ага, размечталась».
– Она лучше всех убирает у меня дома, – канючит он, доставая из своего мешка золотую пуговицу, которую, судя по всему, взял из папенькиной гардеробной. – И пользуется этой своей субстанцией с запахом роз. Это наводит меня на мысли о весне, водопадах и прекрасных девушках.
Я закатываю глаза.
– Насколько я понимаю, ты хочешь, чтобы я и дальше подвергала опасности свою рассеянную служанку лишь потому, что тебе нравится запах ее моющего раствора?
– Ну… – Он выглядит немного смущенным. – Айе.
– Что ж, по крайней мере это честный ответ. – Я открываю дверь в гардеробную и вздыхаю. Повсюду разбросаны оборки и шелка, юбки и подъюбники. – И неудивительно, что ты хочешь ее оставить. Кому-то же нужно прибираться здесь.
Деррик, жужжа крыльями, взлетает и устраивается у меня на плече.
– Я предпочитаю, чтобы она этого не делала. Мне так больше нравится.
– Это выглядит отвратительно!
– Как ты смеешь! – Его крылья бьют меня по уху. – Ты оскорбляешь мой дом.
Его крылья ранят меня.
– Следи за своим поведением или сегодня не получишь от меня ни капли меда.
Деррик успокаивается и садится возле моей шеи.
– Жестоко.
Деррик мог бы красть отовсюду, если бы захотел. Но именно моя готовность снабжать его запасами
