не удивило. Он никогда не доверял таблеткам и даже на заре становления коммуны не позволял нам обращаться к врачам. Удивительно, что никто не умер.
– Там были занятия по достижению счастья. Нам говорили, что каждый может исцелить себя одной силой мысли. У меня, правда, не получилось, – добавила она со смешком.
– Депрессия – это болезнь, точно такая же, как диабет и любая другая. Даже если вам стало лучше, нельзя прекращать прием лекарств. Давайте обсудим, чем можно помочь себе. Что вам помогало в прошлом? Спорт, любимый фильм, книги?
Она пожала плечами и подергала свой бинт.
– Я занималась йогой.
– Может быть, вам продолжить? Два раза в неделю у нас проходят групповые занятия по йоге.
Но Хизер была погружена в свои мысли и продолжила:
– Там все и началось. Я познакомилась на йоге с одной женщиной, и она рассказала, что едет медитировать в этот центр. Сказала, что уже была там, и это было лучшее время в ее жизни. Мне хотелось стать счастливее… И к чему это привело? – Она снова сникла, силы явно ее покинули. – Зачем вообще об этом говорить? Уже ничего не изменишь.
Мне хотелось расспросить ее о центре. Что происходило на этих программах? Сколько человек живет там сейчас? Но речь шла не обо мне, и я решительно отодвинула эти вопросы в сторону.
– Вы можете научиться останавливаться, когда чувствуете, что тяжелые мысли начинают поглощать вас. Если вы чувствуете приступ депрессии, попытайтесь понять, о чем вы сейчас думали. Когда вы распознаете триггер, то сможете заменить его на другую, позитивную мысль. Не хотите попробовать сейчас?
Она смотрела на свои колени.
– Они тоже говорили, что помогут. В первый раз я чувствовала себя счастливой. Все были такие милые, мне без конца говорили комплименты, меня слушали – как будто им важно было мое мнение.
То, что описывала Хизер, напоминало «атаку любовью» – прием, к которому прибегают в подобных организациях и даже при продажах чего-либо. Люди дают вам то, в чем, по их мнению, вы нуждаетесь: поддержку, похвалу, одобрение. Это должно заставить вас проникнуться к ним теплыми чувствами. Мне вспомнилось, как Аарон велел нам быть особенно ласковыми с новичками и всем своим видом демонстрировать, как хорошо нам тут живется.
Ее глаза наполнились слезами.
– Почему, почему я уехала, как я могла?
Я сделала паузу, ожидая, что она сама найдет ответ на этот вопрос, но она только уставилась в пол.
– Вы не хотели, чтобы вашего ребенка растили другие люди, и это совершенно естественно, – сказала я. – Скажите, а какие еще мысли вас преследуют?
Она вытерла нос рукавом.
– Я не хотела рассказывать об этом Даниэлю. – Она судорожно втянула воздух. – Он очень за меня переживает.
– Мы не расскажем Даниэлю ничего, что вы захотите оставить в тайне. Но со мной вы можете поделиться чем угодно.
На ее лицо набежала тень.
– У нас были такие
