более сложными элементами. Ори понемногу увеличивал нагрузку, сообразуясь с физическим состоянием Веры. Ей и самой было интересней проводить время так, а не с вязанием или шитьем. Нравилось узнавать свое тело, чувствовать его, изучать возможности, на которое оно способно. Наставления Ори, ясные и простые, принимались ею как истина. Он учил её не тому, как фехтовать, а как защитить себя. И уничтожить врага. Приемы, которые он ей показывал, были просты и точны, даже грубы. Никаких лишних движений. Никакой показухи. Только точные смертельные удары. И то, как от них увернуться.
– Не надо в ответ лупить по моему мечу. Я был открыт, оставалось нанести удар. Тебе нужно или убить, или обезоружить врага, а не соревноваться с ним в силе. Я нападаю. Отклони меч. Нет! Не прямой гранью! Лезвие выщербишь, и от него не будет толку в бою. Или хуже – меч сломается, и тебе конец.
– Блокируй плоскостью. Вот так, запоминай. На худой конец, прими удар на наклонное лезвие. Переведи блок в атаку, нападай сама! Еще раз! В глаза смотри мне! Глаза скажут, куда рука нанесет удар. Но оружие тоже из виду не выпускай. Еще раз.
– На щит прими! Зажимай мой меч, гни, гни вниз мою руку, доворачивай! Лезвие веди вверх, до шеи – она открыта! Хо-ро-шоо…
– В бою важно, как быстро ты поразишь врага. Если он один, добивай сразу. Если их много – нанеси как можно больший ущерб, больше ран, не старайся справиться с одним, внеси сумятицу в их ряды.
Увлеченная обучением, Вера стала замечать странную вещь. Думая о том, как правильно выполнить то или иное движение, она чаще ошибалась. Стоило ей перестать сосредотачиваться на этом, и отпустить себя, как тело само безукоризненно исполняло нужный элемент. Это одновременно и пугало, и вдохновляло. Но, доверившись в равной степени себе самой и своей новой оболочке, она обрела уверенность.
Иной раз приходила Айна, смотреть, как Ори муштрует дочь. Молча вздыхала и уходила. В самом начале она пыталась говорить с мужем о занятии Веры.
– Ей бы замуж, Ори. Детей рожать, а не с железками вертеться. Навоевалась уж, слава Валкуну, что жива.
– Ничего, пусть повертится, – возражал Ори, – крепче будет. Детей защищать опять же надо.
– А муж на что?
– Муж на то и муж. Сегодня жив, завтра на брани пал. Жизнь такая. Вон, на Нерсу глянь. Был муж – и нет его. Как думаешь, Нерса к своему Эригу врага просто так подпустит? То-то. Да и себя девкой вспомни-ка, мать, – и Ори усмехнулся.
Айна только махнула рукой, и больше мужу на эту тему не перечила. Аргумент Ори был правильный – в юности Айна сама была сорви-голова, за что и приглянулась Ори. Да и сейчас, если пришлось бы взять в руки оружие, Айна могла бы постоять не только за себя.
Вера напилась, присела передохнуть на крыльцо. Ирве, утирая пот подолом рубахи, подсел к ней.
– Устала? Да и то верно. Сколько ж можно. Скажу отцу, пусть завтра тебя отпустит со мной.
