выпрямилась. Небо и земля вновь соединились. Бесконечно-голубое небо прояснилось; всколыхнувшись, загорелось золотом бескрайнее пшеничное поле.
Давно склевали рыбы наживку, а он, позабыв обо всём, любовался идеальным сияющим кругом: огонь полился в распахнутые глаза, расплавленным металлом побежал вглубь, заливая мальчика до краёв, опаляя сердце, зажигая душу, точно факел. Он вдыхал прозрачный свет как воздух. Он пил и пил его, как струи чистой воды. Нити лучей вливали в него ощущение невесомости. Тело тонко вибрировало, сердце стучало с долгими перерывами, дыхание струилось легко, свободно. Переполнив мальчика, яркий свет добрался до сознания, породив вспышку. Свет оказался повсюду: в нем и вокруг него, в каждой клеточке тела, в малейшем отзвуке мысли. Глаза полыхали. Зрачки расширились, созерцая безграничные светлые просторы. Мир померк. Озеро со всеми деревьями и камышом, небо, поле, птахи – всё исчезло. Он словно растворился в бесконечном мире.
Из-под воды вынырнула, раскрылась белая лилия. За ней ещё одна. И ещё… Сияя внутренним светом, без лучей, они плавали посреди переполненного синью озера. Миражное мерцание синих и белых тонов, оторвало его взгляд от непогрешимого блеска светила. Наполнив душу озёрными цветами, он оглянулся назад, – на холме сверкала объятая ореолом деревушка.
…Отцвели зарницы, угасло очарование. Утреннюю свежесть и чистоту сменила удушающая жара. Солнечный свет на озёрной глади замерцал утомляюще.
Пчелы вились над цветками; зудели, пролетая мимо, стрекозы; изредка мычали коровы. Паучки, распластавшись, плыли по воде. Под ногами прошуршала ящерка и скрылась в норке на берегу. Бабочки порхали с места на место. Одна из них села на большой камень, неподалёку от него, и, взмахнув крыльями дважды, замерла… Птичьи стаи всё шумели и шумели в потопленном ивняке.
Начался безудержный клёв. Красный поплавок яростно плясал на воде. Легкие пузырьки пены вскипали вокруг него. Ловля захватила всё внимание мальчика. Одного за другим выхватывал он из воды свеженьких карасиков.
Солнце продолжало своё восхождение по небу и вскоре повисло над головой. Клёв уменьшился, и, наконец, совсем сошёл на нет. Мальчик смотал удочку.
Птицы притихли, деревья застыли как нарисованные. Притаился ветерок. Озёрная гладь не смела даже дрогнуть. Природа неподвижно застыла в раскалённом воздухе. Только маленькие солнца блистали на поверхности озера.
Мальчик разделся, сложил вещи на траве. Вступил в прохладную воду, почёсывая пятку о голень; вошёл по пояс и поплыл. Поверхность озера была тёплой, он нырнул глубже, в холодный, леденящий слой. Немного поплавал и прилёг на отмели, растянувшись на спине. Колыхаясь в освежающей прохладе, разглядывал мечтательно-голубое небо.
На обозримой части неба появилось облако. Ослепительно белое и пушистое, как огромный комок блестящей ваты, оно приближалось, росло. Медленно проплыло над головой – точно
