для них все средства хороши…
Занятия подошли к концу, и Малахов вернулся к штабу, подошел к его двухэтажному зданию из красного кирпича с тыльной стороны и позвонил в дверь, ведущую в полуподвальное помещение.
– Жека, ты? – послышался далекий женский голос.
Глухо стукнули тяжелые запоры, и оббитая железом дверь чуток приоткрылась. Мелькнула радостная улыбка на миловидном, а если хорошенько приглядеться, то на очаровательном личике, лишь немного подпорченным чересчур уж кричащим макияжем. Непременная дань местной моде. Боевой окрас индейца, вышедшего на тропу войны.
– Привет, Катюша. Как идут дела у детей подземелья?
– Истомились мы без тебя, – проворковал грудной голос.
– Скучали они, – Жека ласково провел пальчиком по ее щеке.
Оказавшись внутри, Малахов остановился рядом с коммутатором.
– Что у нас есть новенького? – прищурился он.
– А ничегошеньки не слыхать, – Катя пожала плечами. – Тереп вон шарит с утра нашего вооруженца. Оно не может до того достучаться.
– Интересно как… – подполковник задумчиво прищурился. – И что нужно начальнику штаба дивизии от скромного майора?
– А ты топай, стребуй у них. У них тут, разумеешь, какие-то свои справы. Частенько они друг с другом созваниваются, о чем непонятно они толкуют. Да что мы все о них? Жека…
Волнуя-волнуя его своим откровенно зовущим взглядом, женщина приблизилась на крайне опасное расстояние:
– Жека, обыми меня…
– Как, прямо здесь? – пожимая озадаченно плечами, Малахов обвел комнату быстрым взглядом и остановил на Кате свои спокойные глаза, лишь там, в черной бездонной глубине которых, угадывались веселые искорки. – Тут вот мне и обнять тебя, и…
– А что?.. – разудало вылетело ему в ответ.
Женские глаза ничего не прятали, они так и играли, так и играли.
– Время обеда. Дверь изнутри затворяется. Туточки у нас и кушетка мягкая водится в комнате для отдыха, – горячо шепнула она, скидывая с себя камуфляжную куртку, под которой у нее ничего другого не было – и когда успела снять? Видно, перед его приходом, ждала!
– Катя! – выдохнул он, и глаза его мигом вспыхнули.
– Я тебя эдак поджидала, эдак поджидала. Ну, что ты стоишь? – она тяжело дышала и расстегивала ремень на брюках. – Ходи до меня…
Горячие мужские руки прошлись по женским плечам, задержались на груди, и она изогнулась от острого, тянущего все жилы томительного чувства. Ласковые губы приблизились, поцеловали по очереди глазки, носик, нашли теплые губы. Терпеть и далее сил у нее не осталось. Женщина опустилась на кушетку и потянула его за собой…
– Почто мне ни с кем эдак не ладно, як всякий раз с тобой?
– Не знаю, Катя, – он прикрыл глаза.
Сердце в его груди стучало,
