лед или что-то холодное к ушибу, чтобы отек не увеличивался, а брюки постираете. Не велика беда!
– Спасибо вам еще раз за помощь, – сказал Ваня уже спокойнее. – Не скажете, как вас зовут?
– Мария Федоровна, – ответила женщина. – А зачем вам?
– Я помолюсь за вас. Если бы не вы, дорога в травмпункт была бы мне обеспечена.
– Ну, тогда скажите и ваше имя.
– Меня зовут Иваном.
– Замечательное русское имя, – Мария Федоровна на мгновение задумалась. – Такое имя не забудешь. Ну, что же, всего вам доброго, Ванечка. Желаю не встречать больше на своих путях драчливых бездельников. Вы идите быстро, а я медленно, по-стариковски, пойду за вами. Если что, еще раз свистну.
Ваня улыбнулся и быстрым шагом пошел прочь от злополучного места.
Поднявшись по ступеням, ведущим к верхнему уровню расположенных каскадом домов, он издали заметил человека, сидящего прямо на траве. Согбенная спина показалась ему знакомой. Подойдя ближе, он понял, что не ошибся.
– Ну и видок у тебя! – сочувственно сказал Ваня.
Пашка поднял взлохмаченную голову с торчащей, как в детстве, непокорной челкой, и губы его растянулись в кислой улыбке:
– С твоей рожей я бы не выступал. Тебя-то кто разукрасил?
– Да нашлись художники, – Ваня присел на траву рядом с Пашкой. – Давно тут прохлаждаешься?
– Да кто его знает! – вяло ответил Пашка, опустив голову.
– Напутешествовался?
Горемыка утвердительно кивнул, рассматривая потухшую сигарету.
– Слушай, а надпись на футболке твоей – как раз по теме: «Life is shit3». И клык какой-то на шнурке красуется, где раньше крест висел.
Пашка в ответ только скривился и махнул рукой.
– Голова трещит? – спросил Ваня.
Страдалец снова кивнул.
– А чего здесь сидишь?
– Разве могу я в таком виде домой заявиться?
– Знаешь, – поспешно начал Ваня, – самое интересное, что ты был в совершенно конкретном месте и не где-нибудь, а в «славном» городе Вавилоне лет так тысячи две с половиной назад. Вот и амулетик, не оттуда ли, случайно?
– Да чё ты гонишь! – Пашка с трудом поднял голову.
– Я тебе чистую правду говорю, – улыбнулся Ваня, насколько позволяла травмированная губа. – Я сейчас как раз материал по Вавилону собираю. Дорога, о которой ты говорил, называлась Дорогой процессий. Но было у нее и другое название. Именно в таком виде она тебе, видимо, и явилась.
– Ну, и какое было у нее название? – вяло поинтересовался Пашка.
– Дорога смерти.
– Во, – оживился «путешественник». – Это уже ближе. Ну, и чё там, дорога эта?
– Этот вымощенный туннель между двух высоких стен в случае войны превращался в последнюю ловушку для врага. Представляешь,
Life is shit (англ.) – Жизнь – дерьмо
