досадливо скривился. Видимо, ему давно надоело давать подобные объяснения желающим оплатить преждевременную кончину своих недругов.
– Видишь ли, у меня есть постоянный работодатель. Я выполняю его поручения и распоряжения. Так что я, как бы это сказать, на службе. В сведении чужих личных счетов я не участвую, убийством по найму не промышляю.
– И кто твой хозяин?
– Серое братство.
К вечеру вышли на опушку, к которой притулилась небольшая деревушка. Фрадек внимательно присмотрелся, потом сделал знак южанке, и они двинулись в селение.
– Ты чего-то опасаешься? – спросила Зараэль, от которой не ускользнул настороженный взгляд спутника.
– Того же, чего и ты, – ответил тот. – Не хочу встречаться со служивыми. Они сначала действуют, а потом спрашивают. А мне недосуг им объяснять, что я не беглый резервист.
Дома дымили трубами, но в селении было тихо – ни лая собак, ни ребятни, что играла бы у дворов. В нескольких шагах от изгороди крайней хаты, припорошенный снегом, лежал окоченевший труп собаки с разорванным брюхом.
– Славная деревушка, – свел брови Фрадек, направляясь к порогу первого дома. На стук из-за двери послышался женский голос.
– Кочто нати?
– Хозяин дома? Мы путники, в Вестрог идем.
На голос ватгерна дверь чуть приоткрылась. Испуганная селянка оглядела путников.
– Нетути хозяина. В ратники забрали, – голос её дрогнул.
– Переночевать у вас можно?
Женщина замотала головой.
– Не злобись, илан, не пущу. Дитки у мене малые, а вы люди дорожные, хто вас знат. Не злобись, илан.
– Понимаю. А кто пустит?
– А ступай к изборну. Его хата от моей, почитай, на семерик дворов отстоит.
Дом старосты ничем не отличался от других. Фрадек оббил снег с сапог, стукнул в дверь.
– Кочто нати? – откликнулся на этот раз мужской голос.
– Путники мы. В Вестрог идем. Ночевьем не обидите?
Дверь распахнулась, и на крыльцо вышел изборн – невысокий, сухощавый и сильно уже пожилой. Теребя редкую бородку, он оглядел путников. Задержал взгляд на оружии Фрадека, пригляделся к девушке. Пристальный взгляд изборна не понравился Зараэль.
– А проходьте, – отступив, староста пригласил гостей в дом. – Свечерело уж, не гоже ходилым людям в ночевье отказать. Статуська, Зодяна, привечайте ходоков.
На дощатый стол жена и сноха изборна споро выставили жбан с пивом, миску с подмерзшей квашеной капустой, горшок пшеничной каши, выложили каравай и несколько луковиц. Зараэль с её сиреневыми волосами сразу стала объектом едва сдерживаемого любопытства деревенских матрон. Изборн же, взглянув на южанку, лишь пожевал ус, и повел бровью на женщин.
– Ни мае гидяти. Ни мае баити.1
Женщины послушно отвели глаза, встали в сторонке. Из-за занавески
Нечего глядеть. Нечего болтать.
